Сразу после школы Епифаний переехал из небольшого села Старая Жадова (Черновицкая область) в Киев и поступил в Киевскую духовную семинарию, а потом – в Киевскую богословскую академию. В 2003 году получил степень кандидата богословских наук.

Несколько лет молодой богослов преподавал в Ровенской духовной семинарии и работал секретарем митрополита Ровенского и Острожского (УПЦ КП) Даниила – они учились в одной школе, но с разницей в 20 лет. Его он считает своим духовным наставником. Даниил был одним из участников переговоров о признании УПЦ Киевского патриархата и неоднократно встречался с вселенским патриархом Варфоломеем.

В 2005-м Даниил умер. Епифаний уехал на стажировку в Афинский национальный университет. «Я учился там год, чтобы усовершенствовать знание греческого языка. Я не планировал получать еще одно образование, пять лет учиться. Мне был нужен только язык», – рассказывает он. Сейчас в его языковом багаже – греческий, украинский, английский и русский: «Но я принципиально по-русски не говорю».

Греческий язык – это возможность общения с православным миром. На нем говорит большая часть православного мира. И самые древние патриархаты – Константинополь, Элладская, Александрийская, Кипрская церкви. Они же нас первыми и признали, – объясняет Епифаний.

Именно благодаря греческому языку Епифаний познакомился, а потом и сблизился с вселенским патриархом Варфоломеем. «Я был еще светским человеком и жил в Афинах. Наверное, это был 2006 год», – вспоминает митрополит. Он попал в состав делегации, которая, с благословения патриарха Филарета, ездила к Варфоломею просить автокефалию.

На видео: Визит украинской делегации от общественности на Фанар. В ее составе – молодой Сергей Думенко (2007 год)

«Я начал говорить с ним на греческом, – рассказывает Епифаний. – Он очень обрадовался: «Откуда вы знаете греческий язык?». Я говорю: «Изучал в академии, сейчас совершенствую». Он спросил: «А сколько времени вы находитесь в Афинах?». А я успел проучиться там всего несколько месяцев. «Не может быть, – ответил патриарх. – Некоторые люди по 10-20 лет живут в Греции и то не знают его в совершенстве».

«И тогда, общаясь со мной, Варфоломей сказал мне пророческие слова: «Вы вернетесь в Украину, и вас ждет служение украинскому народу», – продолжает митрополит. – Я всерьез это не воспринял и даже забыл. Только сейчас понимаю, что это было пророчество. Так сложилось, что с той первой встречи мы сблизились. И кто мог думать, что судьба повернет так, что я буду во главе украинской церкви?».

Они и сейчас на связи: «Мы говорим и по телефону, и лично, когда я посещаю Константинополь. Из-за пандемии долго не было такой возможности. Сейчас мы ожидаем его приезда в Украину».

«ОН БЫЛ НА ВИДУ И БЫЛ БЛИЗКИМ»

В 2007 году Епифаний вернулся в Украину и начал преподавать в Киевской православной богословской академии, возглавил кафедру филологии. Обязательным условием для роста в церковной иерархии считается постриг в монашество, и он его принял – в Михайловском монастыре. Его церковная карьера стремительно пошла вверх.

Определяющую роль в карьере Епифания сыграл патриарх УПЦ КП Филарет, уверен религиовед, гостевой преподаватель Украинского католического университета Александр Солдатов. Сразу после пострига, всего за три месяца, Епифаний прошел путь от иеродиакона и иеромонаха до архимандрита. Стал личным секретарем патриарха.

Летом 2010 года синод УПЦ Киевского патриархата назначил Епифания ректором Киевской богословской академии и руководителем Переяслав-Хмельницкой епархии. С 2013 года он возведен в сан митрополита Переяслав-Хмельницкого и Белоцерковского.

«Как он вышел на такой уровень? Во-первых, закончил академию. Во-вторых, учился в Афинах. Правда, всего год», – вспоминает в разговоре с LIGA.net почетный патриарх ПЦУ Филарет.

Мы встретились с Филаретом в его резиденции на улице Пушкинской в центре Киева, – недалеко от Владимирского собора, в котором он служит и который сохраняется за ним пожизненно. Филарет долгие десятилетия был двигателем автокефалии украинской православной церкви, но последние годы находится в жестком противостоянии с Епифанием и ПЦУ, пытается вернуть статус УПЦ КП.

«Я поставил его епископом, – продолжает Филарет. – Он не был второстепенным архиереем. Он был на виду и близким ко мне, помогал мне выполнять то, что нужно церкви».

«Конечно, мы были близки», – подтверждает Епифаний. Филарет доверял ему: за пять лет до создания ПЦУ даже назначил его патриаршим наместником. Эта должность означает, что в случае смерти Филарета именно Епифаний руководил бы УПЦ КП до избрания нового патриарха. Фактически с этого момента он стал вторым человеком в Киевском патриархате. Его называли правой рукой Филарета.

На самом деле Епифаний в роли наместника был для Филарета фигурой компромисса, – объясняет LIGA.net Солдатов: «Он смотрел на него как на человека, который сможет «блюсти престол» без всякой опасности для Филарета, если последнему придется постепенно отходить от дел. Почти как когда-то Медведев при Путине. Но, как мы видим, Епифаний оказался совсем не Медведевым».

«Я ПРЕДСТОЯТЕЛЬ» – «А Я ПАТРИАРХ»

Епифанию, как и почти всему остальному епископату, было душно в тесных объятиях Филарета и выстроенной им командной системы советского типа, считает Солдатов. Филарет утверждает: Епифаний нарушил неформальные договоренности между ними.

Но патриарх УПЦ КП сильно отстал от времени, говорит Солдатов, а его модель оказалась нежизнеспособна в новых исторических реалиях – «при всем уважении к историческому масштабу этой личности».

Перед молодым епископатом открылась широкая глобальная перспектива, предложенная Константинополем, – вместо изоляционистской модели, которую строил Филарет.

Этим перспективам предшествовали долгие переговоры, которые вели с Константинополем УПЦ КП и Украинская автокефальная православная церковь. Сорвать этот тонкий процесс могла любая мелочь.

«Риски были очень большими. На любом шагу могли быть проблемы», – признается LIGA.net соратник Петра Порошенко – Ростислав Павленко. С 2014 года, в должности заместителя главы Администрации президента, он отвечал за «светскую часть» переговоров с Варфоломеем.

Фанар создал все условия, чтобы томос был получен, утверждает он. Изменил статус киевской митрополии (лишил РПЦ любых прав на эту территорию), снял все санкции с предстоятелей непризнанных церквей – Филарета и Макария (УАПЦ), вернул их в каноническое общение. В Украине в это время пытались договориться об условиях слияния церквей. Еще и при жесточайшем сопротивлении со стороны Московского патриархата.

«Что могло пойти не так? Банально – епископы могли не договориться об объединении. Точно никто не хотел, чтобы от УПЦ КП и УАПЦ откололись осколки и создали новые юрисдикции. Поэтому было так важно, чтобы они именно влились в новосозданную церковь, а УПЦ КП и УАПЦ прекратили существование. В идеале можно было бы объединиться с МП, но, увы, таких чудес не бывает», – рассказывает Павленко.

Поэтому речь шла только о том, сколько представителей МП присоединится к ПЦУ, – потом оказалось, что всего двое: Симеон (Шостацкий) и Александр (Драбинко), – и никто ли не сорвет процесс со стороны КП или УАПЦ. И, наконец, предстояло найти фигуру лидера, которая устроила бы все стороны. Филарет и Макарий из процесса исключались. Это была личная просьба (условие) патриарха Варфоломея.

«Патриарх Варфоломей не хотел томос давать мне. Почему? Потому что я патриарх, – говорит Филарет. – А Варфоломей не хотел, чтобы украинская церковь была патриархатом. Когда мы вели эти переговоры, мне поставили условие: или будет автокефалия, но я должен отказаться от руководства в церкви. Или, если я не откажусь, автокефалии не будет».

Филарет принял сложное для себя решение. Он согласился не участвовать в выборах. Но тоже с условием: «Когда я этот вопрос обсуждал с Порошенко, он меня убеждал: откажитесь, получим томос, но вы останетесь патриархом. И на таких условиях, что я остаюсь патриархом, я согласился. Тем более что меня избрали патриархом на поместном соборе пожизненно. То есть я – канонично и законно избранный патриарх на всю жизнь, до смерти».

Что было важнее? Важнее – строить новую церковь. И поэтому я пошел на уступки и отказался. Тем более что Порошенко мне гарантировал: я и дальше буду продолжать руководить украинской церковью как патриархатом. Вот такой был план, – вспоминает Филарет.

Но Филарету никто патриарха не обещал, говорит Павленко. Обещали лишь, что государство не будет вмешиваться во внутренние дела новосозданной церкви.

13 декабря 2018 года, за два дня до объединительного собора, архиереи УПЦ КП собрались, чтобы выбрать кандидата на должность предстоятеля новой ПЦУ. И около 30 иерархов поддержали кандидатуру Епифания, 12 – митрополита Луцкого Михаила. Филарет утверждает, что лично уговаривал епископов поддержать его креатуру, а «они не хотели».

«Епифаний был очень логичной кандидатурой с точки зрения и Филарета, и КП в целом, – считает Павленко. – Практически все архиереи говорили о том, что церковь надо начать с чистого листа. Давайте вы получите почетные должности, но дадим дорогу молодым».

Но Филарет, когда соглашался выдвинуть Епифания в предстоятели, рассчитывал совсем на другое, рассказывает LIGA.net религиовед Дмитрий Горевой: «Филарет думал, что будет кукловодом. И просчитался. Епифаний не стал танцевать под его дудку и проводит самостоятельную политику. Выбор был сделан, избран новый предстоятель».

После выборов Филарет получил звание почетного патриарха и стал постоянным членом синода ПЦУ. Похоже, он думал, что будет продолжать де-факто руководить церковью, объясняет Павленко. Были попытки навязать Епифанию структуру УПЦ КП, которая прекратила существование. И в конце концов Филарет пытался в судах оспорить эти решения, – доказать, что КП до сих пор существует и он патриарх: «Он все время давит: есть патриархат, я – патриарх. Он хотел всю полноту власти. А это было бы против законов и церковных, и государственных».

И сейчас между Епифанием и Филаретом – глубокая трещина.

«Епифаний, став предстоятелем, отбросил все, – говорит Филарет. – На первом же синоде меня хотели на покой отправить! Не то чтобы я руководил церковью, а на покой! И это было под руководством митрополита Епифания. Правда, выдвинул эту идею не Епифаний, а по его подсказке – винницкий митрополит Симеон».

По его словам, Епифаний обещал через год созвать поместный собор и провести выборы, но не сделал этого – «а значит, законного предстоятеля нет». Да и томос, говорит Филарет, тоже уже «не такой»: «Там зависимость от Константинополя. Мы из одной зависимости – московской, попали в другую. Но там хоть славяне, а тут греки. А мы – славяне. Я вышел из состава этой ПЦУ. И мы сохраняем Киевский патриархат. И я уверен, что патриархат победит…».

Епифаний утверждает, что никаких обещаний созывать поместный собор не давал. В уставе прописано, что предстоятель избирается пожизненно: «Но теперь понятно, на что он рассчитывал и чего не говорил до собора. Что меня изберут предстоятелем, потом проведем собор, он переизберется и дальше будет руководить ПЦУ. Ну, вышло иначе».

Митрополит киевский и всея Украины не хочет говорить об отношениях с Филаретом. Для него это сложная тема. А то, что было, – это уже история, считает он: «У меня нет желания говорить ни позитивно, ни негативно. Потому что сейчас роль почетного патриарха Филарета деструктивна. Говорить о таких вещах иногда даже и болезненно. Я думаю, историки расставят все точки над і».

Я выполнял волю церкви. Я старательно выполнял свои обязанности, которые возлагала на меня церковь. Моя главная обязанность – сохранять единство. Я не могу выполнять волю одного человека вопреки воли всей церкви. А Филарет считал, что это он является церковью. Он ошибся. И до сих пор этого не понял, – считает Епифаний.

Можно четко поделить деятельность патриарха Филарета на «до томоса» и «после томоса», уверен предстоятель ПЦУ. До томоса Филарет строил украинскую церковь, а после – выбрал другой путь, говорит Епифаний.

Епифаний умеет говорить «нет», рассказал LIGA.net архиепископ Черниговский и Нежинский Евстратий (Зоря). Мнение митрополита не формируется последним, кто к нему вошел в кабинет. И если он принял решение, то он его реализует: «Ситуация вокруг невосприятия патриархом Филаретом нового порядка управления церковью – яркий пример. Когда, несмотря на все давление, шантаж, ультиматумы, митрополит Епифаний не уступил. Нужды церкви важнее, чем уважение к самому уважаемому человеку». 

И вторая черта Епифания – он не принимает недозрелые решения, говорит Зоря. Если есть вопросы, он будет изучать мнения, чтобы найти взвешенное решение: «Мне кажется, эти качества (твердость в позиции и умение слушать) – очень хорошие черты для руководителя».

КАКУЮ ЦЕРКОВЬ СТРОИТ ЕПИФАНИЙ

«Епифаний». Такое ультракороткое сообщение через SMS прислал в редакцию LIGA.net вечером 15 декабря 2018 года один из участников закрытого собора в Софии Киевской. В расшифровке оно не нуждалось: это означало, что собор избрал предстоятеля ПЦУ.

Во втором туре Епифаний набрал 36 голосов (голосовать могли только архиереи), второй кандидат, выходец из УПЦ МП Симеон – 28. Перед вторым туром кандидатуру снял еще один кандидат – представитель УПЦ КП, митрополит Луцкий и Волынский Михаил. Как заявил позже – сделать так его заставил Филарет. «Они исследовали, что я выиграю выборы. А этого допустить нельзя. Должен был победить Епифаний», – рассказал Михаил в комментарии Громадському.

На самом деле участие Михаила во втором туре скорее повышало шансы на победу Симеона, поскольку голоса епископов УПЦ КП могли распорошиться. «А епископы УАПЦ не очень хотели, чтобы предстоятелем был выходец из КП. Они были готовы голосовать за Симеона. То есть там были свои игры», – считает Горевой.

Михаилу передали просьбу LIGA.net об интервью, но он не ответил.

«Я не могу объективно характеризовать митрополита Епифания. Но на данный момент это оптимальный вариант предстоятеля – человека, который находится у руля ПЦУ. Я не могу сказать, хорошо это или плохо. История рассудит», – говорит LIGA.net митрополит Переяславский и Вишневский, выходец из УПЦ МП Александр (Драбинко).

Новый предстоятель вышел на Софийскую площадь вместе с пятым президентом. «Господь услышал наши просьбы и подал нам это единство. Мы смогли преодолеть искушения, несогласия, и объединиться… Двери нашей церкви открыты для всех. Впереди у нас еще много работы», – сказал Епифаний тысячам людей, которые ждали его на площади.

«Я бы так охарактеризовал то, что хочу видеть в итоге. Апостолу Павлу принадлежат слова: для всех я сделался всем, чтобы спасти, по крайней мере, некоторых. Это кредо той структуры, которую я хотел бы видеть в будущем», – признается митрополит Александр. На вопрос, движется ли ПЦУ в этом направлении, он ответил: «Надеюсь, что да».

Епифаний далек от авторитарного стиля Филарета и является фигурой компромисса, считает Солдатов. Ярких управленческих решений за ним пока нет: «Его личная тихая харизма уступает другим религиозным лидерам Украины. Но, вероятно, на переходный период необходима именно такая фигура, чтобы, с одной стороны, рецепция «канонической автокефалии» прошла максимально неконфликтно, а с другой – чтобы в церковное управление проникли элементы реальной соборности, хотя бы на уровне епископата, каких не было в эпоху Филарета».

По его словам, Епифаний строит либеральную, современную церковь, стилистически напоминающую православные юрисдикции Америки: «Хотя масштабы украинского православия несопоставимы с большинством поместных церквей мирового православия, кроме разве что Константинопольской, Элладской, Русской или Румынской».

«В целом складывается ощущение, что украинская церковная жизнь стала спокойнее, без такой драматургии противостояния и поисков идентичности, какая ощущалась до 2018 года, хотя битвы за храмы иногда имеют место и теперь», – отметил он.

Отчасти, говорит Солдатов, ПЦУ является продолжением УПЦ КП. Абсолютное большинство ее иерархов, храмов и духовенства родом из Киевского патриархата. Но уже сейчас очевидно, что ПЦУ не унаследовала «командный стиль», который присущ Филарету, и пытается обогащать украинскую церковную жизнь опытом адаптации православия к современной западной демократии.

«Это точно не УПЦ КП. Потому что УПЦ КП в лице Филарета – это была такая церковь УССР, то есть советская по своей сути, но с национальным колоритом и вышиванками… Филарет был воспитан в Советском Союзе. И строил церковь по такой же модели. Он был очень авторитарный. И он понимал все эти аппаратные интриги», – добавил Горевой.

Епифаний, считает он, другой генерации. Он не стремится к тотальному авторитарному влиянию, как Филарет. И это закладывает демократическую структуру в ПЦУ: «В Украине невозможна политическая ситуация как в Беларуси или России. Тут не позволят установить диктатуру. И в политике, и в церкви есть разные центры влияния».

Самый крупный центр влияния – у самого Епифания и его команды, которая появилась еще при Филарете. Ближе других к нему – епископ Черниговский и Нижинский Евстратий (Зоря) и наместник Михайловского монастыря Агапит. «Архиепископ Евстратий – даже более узнаваемая и популярная в медиапространстве фигура. Но он вполне органично входит в команду Епифания», – говорит Солдатов. Также к ним близки митрополит Львовский Димитрий и митрополит Черкасский Иоанн.

Своя группа и вокруг Михаила (Зинкевича), за ним 227 приходов. Его племянник Симеон (Зинкевич) – архиепископ Днепровский и Криворожский.

Сохраняются вполне естественные «пунктирные» границы между выходцами из разных юрисдикций, составляющих ПЦУ, то есть между условными командами митрополита Макария (Малетича) и митрополитов Симеона и Александра, считает Солдатов.

Интересы этих групп более-менее сбалансированы в синоде ПЦУ.

«Нельзя сказать, что это такие враждующие, как в политике, оппоненты, – говорит и Горевой. – Да, есть своя дружба, идеи, видение. Но реально конфликтов между ними я не вижу. Очень мне сложно даже предположить, что та или иная группа захочет расшатать церковь».

«Понятно, что во время выборов происходит разделение. И на государственных, и на церковных. У нас 63 архиерея, у каждого может быть свое мнение. Но мы строим единую церковь. И поэтому у нас нет сфер влияния», – утверждает Епифаний. По его словам, все важные решения принимаются на синоде, который собирается каждые три месяца или чаще. В составе синода – предстоятель и 12 членов.

Каждые полгода половина синода меняется: шесть в сентябре, шесть – в марте. Каждый из архиереев входит в состав синода в течение одного года – раз в пять лет. «И каждый имеет возможность участвовать в строительстве и руководстве церкви», – говорит он.

Влияние одно. Синод, который возглавляет предстоятель. А не предстоятель, который возглавляет синод. Если вы меня понимаете, – добавляет Драбинко.

«Что касается меня как предстоятеля – я решаю в основном текущие вопросы, – уточняет Епифаний. – А глобальные вопросы, которые касаются церкви, решают синод и архиерейский собор».

ПЦУ позиционирует себя как открытая церковь. «Мы пытаемся строить открытую церковь. В ней нет места авторитаризму, – говорит Епифаний. – Мы принимаем решения коллегиально и без принуждения».

Некоторые инициативы ПЦУ со стороны выглядят как мини-революция. Они открыто поддержали вакцинацию – еще до пандемии, начали давать причастие в руки, в разгар коронавируса призывали людей не идти в храмы (для сравнения: чтобы сдержать УПЦ МП в стремлении отслужить пасхальное богослужение в пик пандемии к Лавре пришлось стягивать полицию).

«Это было тяжело – мне как предстоятелю говорить: не приходите. Но мы приняли такое ответственное решение. И это пошло на пользу. Мы себя смирили», – говорит предстоятель ПЦУ.

Но искать в украинском православии глобальные изменения еще слишком рано, говорит Епифаний. «Мы три столетия были в духовной оккупации. Последние десятилетия мы боролись. А сейчас – кульминация, завершение нашей борьбы – томос и автокефалия. Сейчас мы меняемся», – отмечает он.

Постепенно, говорит Епифаний, ПЦУ должна отдаляться от имперских идеологий. Он приводит пример, как глубоко проникла Россия в церковную жизнь: «Мы готовим реформу календаря. Чтобы оставить в нем в основном украинских святых. Если мы заглянем в календарь Румынской или Болгарской церкви, то вряд ли найдем там святых РПЦ. А у нас – есть. Это остатки имперской идеологии. Постепенно мы отходим от этого и пытаемся изменить лицо православия. Чтобы оно стало действительно украинским православием, а не российским».

Епифаний не поддерживает отношений с митрополитом УПЦ МП Онуфрием. Скорее, между ними «тихая война» – за приходы в регионах и умы прихожан. Это медленный, но успешный процесс, считает Епифаний. За 2,5 года под юрисдикцию ПЦУ перешли около 700 приходов Московского патриархата (всего у ПЦУ порядка 7000 приходов). Этот процесс невидимо продолжается на местах и будет усиливаться до тех пор, пока все украинское православие не объединится в пределах Православной церкви Украины. Уже сейчас количество прихожан ПЦУ в два с половиной раза больше, чем у УПЦ МП. За год – плюс 10%.

«Есть много громад, которые не афишируют этого, но постепенно принимают решения, потом подают на регистрацию документы. Но есть много преград на этом направлении. И со стороны некоторых администраций, которые вовремя не перерегистрируют. Некоторые политики вмешиваются, привозят молодчиков, устраивают искусственные драки, и это потом показывают на весь мир, что захватывают храмы. Но это же неправда», – говорит Епифаний.

Многие люди находятся еще в тумане. У них есть Украинская православная церковь Московского патриархата, но она украинская только по названию, а не по сути. Мы делаем все, чтобы процесс присоединения к ПЦУ проходил мирно, добровольно и в правовом поле. МП по всем громадам, которые перешли в течение этих двух лет, подает судебные иски. Мы почти все их выиграли, – говорит Епифаний.

По закону каждая громада имеет право на самоопределение. И сейчас, считает предстоятель ПЦУ, дозревает следующая волна.

Последняя социология КМИС показала, что сторонников ПЦУ за год стало на 10% больше. А около половины сторонников УПЦ МП позитивно относятся к визиту патриарха Варфоломея в Украину: «Это означает, что даже в среде сторонников УПЦ МП есть те, кто готов. Со временем это будет такой взрыв. Новая волна. И они присоединятся к ПЦУ».

ДЕНЬГИ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ УКРАИНЫ: КАК ЭТО УСТРОЕНО

ПЦУ ощутимо беднее РПЦ (мы писали о бизнесе РПЦ здесь) и даже беднее УПЦ МП. «В частности, мне неизвестно о том, чтобы клириками или ктиторами ПЦУ являлись миллиардеры/миллионеры, как это имеет место в случае с УПЦ МП», – говорит Солдатов.

Основную массу денег в ПЦУ, прикидывает религиовед, могут приносить совместные с государством программы, а также небольшие спонсорские пожертвования, усердие украинских прихожан, которые традиционно оставляют в церкви чуть большую долю своих доходов, если сравнивать с прихожанами российскими или беларускими.

Мы задали прямой вопрос митрополиту Епифанию: сколько стоит содержать огромную церковную машину. 

«В общем, мы живем на пожертвования и за счет помощи спонсоров, – ответил он. – Киевская митрополия не берет взносы c регионов. У нас этого нет. Да, на местах парафии перечисляют деньги епархиям, но епархии не платят в центр на удержание митрополии».

В киевской епархии большая часть средств уходит на содержание академии – в ней учатся бесплатно: «У нас бюджеты небольшие, в год бюджет – около $1 000 000. Я имею в виду центр и центральные органы управления. По сравнению с РПЦ… Это 30 млн грн в год, не такой большой бюджет. У каждой епархии – свои бюджеты».

В отчетности епархии подают совершенно разные цифры доходов за 2020 год. Например, Одесская епархия – чуть за 10 000 грн, Львовская – 32 000 грн, Кропивницкая – 337 000 грн, а Волынская – больше 3 000 000 грн.

Мы спросили у Евстратия (Зори), как формируется доход его Черниговской епархии и сколько он составляет.

«Примерно 300 000 грн в год. У нас около 140 приходов, но они этот бюджет не обеспечивают, – отвечает он. – Реально какие-то взносы дают не больше 10 приходов в крупных местах и кафедральный собор. Остальные или не дают ничего, или дают, условно, 20 грн в месяц. Таксы у нас нет. Принуждения тоже не может быть. Какое принуждение, если у громады или идет строительство, или они в тяжелом положении».

Черниговская епархия, по его словам, существует за счет того, что жертвуют прихожане и что сам Евстратий как архиерей находит среди спонсоров: «Она не существует за счет взносов».

Своего Новинского у ПЦУ нет, добавляет Епифаний. Хотя крупные пожертвования бывают: «Одна женщина пришла, говорит: я хочу пожертвовать на нужды церкви миллион гривень… Благотворители создали нам условия и для резиденции, в которой мы сейчас находимся».

Епифаний утверждает, что не любит брать у спонсоров наличные деньги: «У меня есть позиция – не брать деньги. Если люди приходят и хотят помочь, например, с реставрацией, я прошу: берите мастеров и с ними рассчитывайтесь. Людям нравится. Люди тогда видят, что дают на дело».

Если РПЦ – это большая корпорация, которая ведет собственный бизнес и замкнула на себе все товары/услуги на миллиарды, то у ПЦУ такого нет, утверждает Епифаний.

«Возможно, это вопрос времени. Возможно, со временем возникнет вопрос своего, например, свечного завода», – не исключает он. Но, добавляет, есть проблема. Любые церковные вещи, от икон до нательных крестиков, сейчас можно купить чуть ли не в любом супермаркете. Конкурировать с ними нет смысла.

Построить тот же свечной завод – это надо вложить миллион долларов. Чтобы он был полноценным и мог конкурировать. Священники в приходах пытались создавать маленькие. Но они даже в цене не могут конкурировать с масс-маркетом. И потом закрываются, – говорит Епифаний.

Епифаний не отбрасывает идею церковного заработка, который поможет поддерживать развитие церкви: «Мы думаем. Были предложения создать ювелирные мастерские. Но пока ресурса на это нет. Мы живем так, чтобы закрыть расходы».

ЧТО БУДЕТ ДАЛЬШЕ

ПЦУ признали четыре поместные церкви: Константинополь, Элладская, Кипрская и Александрийская церковь. Еще несколько церквей на подходе, уверены в ПЦУ. И приезд патриарха Варфоломея в Киев на День независимости может ускорить этот процесс.

«Это сигнал, в первую очередь, о том, что Украина – каноническая территория украинской церкви, – говорит Епифаний. – Вселенский патриарх приезжает как наш собрат. Он первый среди равных. Он приезжает по приглашению украинского государства и ПЦУ. На каноническую территорию украинской церкви. Поэтому РПЦ так протестует… Возможно, это даст толчок к признанию другими церквями. Многие уже практически определились. Но нужно время».

Он уточняет: близки к признанию ПЦУ – Румынская, Грузинская, Болгарская, Албанская церкви. Да, они колеблются. Но большинство – на стороне Епифания: «В каждой церкви есть сторонники РПЦ. И в Украине тоже. Некоторые сторонники РПЦ в Украине даже сидят в кабинетах власти. Что уже говорить о церквях. Они работали в течение столетий».

Одна из центральных задач не только РПЦ, но и российского государства, церковной и «серой» дипломатии – не допустить признания ПЦУ теми, кто еще этого не сделал, и дискредитировать признание в тех церквях, которые признали. «Создавать проблемы. Яркий пример – Кипр, где несколько пророссийских митрополитов, которые получали огромную помощь от РФ на реставрацию своих храмов, саботировали признание. А когда оно произошло, стали протестовать», – рассказывает Евстратий.

РПЦ и Путин, который за ней стоит, выбрали путь конфронтации и самоизоляции. Они изолируют себя от церквей, которые признают ПЦУ. Но когда таких церквей будет больше, РПЦ может оказаться в глупом положении, – ей придется признавать саму себя, – считает Евстратий.

РПЦ поставила цель и готова за нее платить, говорит Евстратий: «Согласиться с тем, что Украина – отдельное государство, а украинцы – отдельный народ, для нынешней российской власти – катастрофа». Поэтому в РПЦ все делали, чтобы не дали томос. А потом, объясняет Евстратий, – чтобы его дискредитировать и не допустить признания.

Кнутом и пряником. В это вкладывают огромные ресурсы: «За десятки лет после Сталина РПЦ получила себе союзников, которых кормила и кормит. И которые выступают агентами влияния в поместных церквях». И многие действительно думают, что получат золотой дождь из долларов, рублей и евро – если не будут конфликтовать с РПЦ, но продолжат игнорировать Православную церковь Украины.

Для митрополита киевского и всея Украины Епифания это – серьезный вызов. И он к нему правильно готовится, когда строит атмосферу согласия внутри ПЦУ – внутреннее единство добавит ему сил в противостоянии с РПЦ, которая наверняка не перестанет навязывать Украине войну везде, куда дотянется. Но самое важное даже не это. Под руководством Епифания молодая церковь формирует основу для будущего, восстанавливает тысячелетнюю традицию киевского православия. Пока что амбиций не видно. Пока о них мало говорят. Но рано или поздно ПЦУ станет патриархатом, а затем – центром восточноевропейского православия. Как было всегда, и как должно стать снова. Когда-нибудь.

Читайте также: Спецпроект | Грешный трон Кирилла. История о больших деньгах, разврате, амбициях и ФСБ

Если Вы заметили орфографическую ошибку, выделите её мышью и нажмите Ctrl+Enter.