— Дмитрий Маркович, это правда, что, не достигнув 16 лет, вы уже имели свой мотоцикл?

— Еще бы не правда. Более того, на этом мотоцикле я приезжал в школу на занятия. Такой себе хиппи, рокер и битломан в одном флаконе.  А чуть позже уже  в институт я приезжал на своей машине… Хотел с детства быть настоящим мужчиной, самодостаточным, успешным.  Романтическое настроение во мне преобладало, мечтал даже стать разведчиком: наверное, фильмов советских насмотрелся.

— А с учебой справлялись?

-Учился я хорошо, на отлично, одна четверка только была, по химии. Правда, в десятом классе меня отчислили из элитной школы за поведение. Поехали мы как-то всем классом в колхоз, и там мне с другом пришлось за наших девчонок заступиться перед местными пацанами. Драка была ужасная. Милиция приехала, ножи нашли. Местные потом все угрожали, что нас зарежут. Забирать из колхоза нас с другом приехала лично директор гороно на служебной «Волге». Увозили под аплодисменты одноклассников. Правда, потом меня исключили из комсомола, и заканчивал я уже другую школу. А исключили не только за драки, а еще за сочинение на тему «Революция и Маяковский». Написал, что революция для Маяковского была не главное в жизни, а главное — любовь. И не стал на комсомольском собрании оправдываться и говорить, что, мол, не подумал — продолжал стоять на своем.

— Какой вуз заканчивали?

— Запорожский индустриальный институт.  На первом курсе мне тогда уже все надоело. Пошел в военкомат и говорю: «Хочу быть летчиком». А военком мне: «У тебя нос перебит, летчиком ты не будешь, сможешь только колеса самолетам накачивать». А нос у меня действительно с детства перебит, дрался часто. После первого курса поехал на лето поработать шабашником в Ростовскую область. Мне было 19 лет, и я мечтал о машине. Весь третий семестр я прогулял, вернее, проработал на стройке. Зато вернулся уже на машине, на шикарной такой шестерке синего цвета.

— А как бизнесом стали заниматься?

— Еще студентом начал подпольную по тем временам предпринимательскую деятельность — шил кустарным способом кожаные сумки. Потом организовал целое кустарное производство и настоящую сеть продаж. Так развернулся, что обратил на себя внимание работников ОБХСС. Все закончилось благополучно, опыт получил огромный и заработал приличные по тем временам деньги.

Когда я еще работал на стройке в Ростове, то научился разрисовывать керамическую плитку. И вот в 1985 году, после окончания института, поехал я в Ореховский район и организовал на базе Райбыткомбината цех по производству керамической плитки. Так я стал начальником цеха. У меня была своя машина, и я привозил в Камышеваху (где находился комбинат) художников делать росписи на плитках. Работали даже по ночам, когда были заказы. Так проработал год. Но мне хотелось большего. Когда началась перестройка, на базе заводов стали создавать малые предприятия. Мне было 23 года, можно сказать еще пацан. И вот я прихожу к директору Абразивного комбината с идеей создания такого предприятия. Помню, зам директора комбината по фамилии Крант поддержал тогда мою идею и предложил назвать предприятие «Абразивщик». Я говорю, давайте хоть «Керамист» назовем, а то «Абразивщик» звучит как-то неблагозвучно. Согласились. Создали малое предприятие, но в основном работать продолжали на базе РБК в Ореховском районе. Делали плитку, шлакоблок. Потом малое предприятие стало кооперативом, потом просто предприятием, ну, а после выросло уже до транснациональной корпорации.

— Что вас связывает с Москвой? Там у вас тоже бизнес?

— Еще в молодости несколько моих друзей перебрались жить в Москву. И там, у меня появилась, как говорят, своя тусовка. В 1988 году я решил открыть в Подмосковье филиал «Керамиста». Так был создан завод по производству строительных материалов «Орешкенский камень». В 1989 году я уже был в Москве с деньгами и мог позволить себе финансировать идею своих московских друзей — знаменитое сегодня издательство «ВАГРИУС». Название происходит от фамилий моих друзей-учредителей: Васильев, Григорьев и Успенский. Они еще в шутку тогда писали в конце многих своих первых книг — корректор Дмитрий Зусманович. Часто бывая в Москве, я видел, как в то время успешно поднимались предприимчивые ребята. Например, можно было купить металл и вывезти его в арабские страны, а оттуда завезти какой-нибудь импортный товар и продать у нас. Таким путем решил попробовать и я. На «Запорожстали» мне тогда договориться не получилось. Зато нашел подход на комбинате «Криворожсталь».

— Первый миллион, про который не любят говорить успешные бизнесмены, Вы заработали на металле?

— Вот именно, на металле. При помощи друзей я создал одно из первых в Украине совместных советско-итальянских предприятий. Помню, нам еще зам министра финансов СССР Павлов, тот который потом в ГКЧП оказался, вручал в Москве сертификат на совместное предприятие. Грузили металл на корабли, отправляли его за рубеж, а оттуда уже везли всякие шубы, консервы, шмотки. Один раз, помню, купил за границей два контейнера французских духов. Контейнеры пришли в Москву, и я приехал туда забирать товар, чтобы вести в Запорожье. Водители прибалты говорят: «Без автоматчиков не поедем». А на дорогах тогда беспредел был жуткий. 1992 год, зима, холодно. Бандиты могли остановить машину в любом месте и всех нас просто убить. Говорю водителям: «Я сам поеду за автоматчика». Достаю пистолет и показываю. «Настоящий?» — спрашивают. Я стреляю: «Годится?» «Годиться», — отвечают. «Ну, тогда поехали».

— Обошлось без стрельбы?

— Тогда обошлось, но беда подкралась в другом месте. У меня в то время образовались большие долги по кредитам. А кредиты я брал в банке под 300% годовых, — такая сумасшедшая была инфляция. Доллар рос каждый день. Но у меня еще оставались доллары на счетах за рубежом, за счет которых я и решил погасить кредит. Но через Внешэкономбанк валюта в тот момент не доходила до Украины: произошло разделение Союза. Снимаю я тогда за границей 400 тысяч долларов и ввожу их в Москву, декларирую на таможне, и говорю еще таможеннику: «Ты меня хоть бандитам не сдавай, а то ведь не доеду». Беспредел в Москве был страшный. Накануне меня еще какой-то чеченец пытался заточкой пырнуть из-за денег. Переночевал я на даче у своего друга. Позвонил в Киев и договорился с таможней, что привожу завтра наличные деньги и сдаю их в столичный банк для погашения кредита. Сосед на «Москвиче» отвозит меня в аэропорт. У меня с собой документ, что я ввез на территорию России 400 тысяч долларов, сумка через плечо, иду по Внуково садиться в самолет. Тут подходят таможенники, и говорят: «Пройдемте, надо вас осмотреть внимательно». А мне уже рукой провожатые помахали. Самолет, конечно же, улетел без меня. В Киев выехал меня встречать водитель с машиной. В банке ждут погашения кредита. А у меня таможенники до пяти утра переписывают каждый номер купюры. Потом выпускают без копейки денег и говорят: «Приходите часов в десять к начальнику таможни и будете разбираться…»

— Разобрались?

— Деньги мне вернуть так и не удалось: прокуроры и таможенники работали не хуже бандитов. Но беда, как говорится, одна не ходит. В те же дни какая-то фиктивная киевская фирма «Вектра» по поддельным платежкам купила у нас шесть фур товара на шесть миллиардов карбованцев. Как потом мы выяснили, фирма арендовала свои склады на базе УМВД  Святошинского района столицы. Но когда мы приехали в Киев по следам этой фирмы, ее пропал и след, а товар исчез в неизвестном направлении.  Мне тогда казалось это все какой-то дьявольской «Гофманианой». Каким-то невероятным образом я потерял в один момент все. Все деньги, которые я заработал за 10 лет. Мне понятно так же, что милиция, которая сдавала в аренду склады «Вектре», была в доле. Но доказать я тогда ничего не смог. По поводу изъятых долларов я тогда нанял адвоката из компании Миши Борщевского, который был известен по телевизионной передаче «Что? Где? Когда?». По хорошему мне полагался штраф за неправильно задекларированную валюту. Но когда я в очередной раз пришел на прием к прокурору, тот мне открыто заявил: «Еще раз сюда придешь, отсюда не выйдешь, мы тебя посадим, а потом разбирайся со своими адвокатами». А у меня уже и денег не было на адвокатов. Так ничего и не смог вернуть.  

— Как поднимались тогда с колен?

—  Когда вернулся в Запорожье, управляющая банком, моя знакомая, которая оформляла кредит, говорит: «Давай веревку я повешусь». И я тогда ей пообещал, что все погашу. Можно было продать корпорацию «Керамист», распродать все имущество и частично погасить долги, но я решил действовать по-другому. И судьба мне улыбнулась. Как говорится, Бог помог. Стал искать варианты. Каким-то образом договорился на «Криворожстали» о большой партии металла, которую смог быстро и удачно продать в Европу. В критической ситуации мобилизуюсь, я даже курить тогда бросил, сказал себе, пока не исправлю ситуацию сигарету в рот не возьму. А тогда творилось в Украине что-то невероятное, тонули пароходы, бандиты людей стреляли. Риск был огромный прогореть, но и можно было быстро разбогатеть, если все сложится удачно. Кредиты я погасил. А потом начал все заново, и постепенно опять поднялся. Тогда это был первый большой удар по мне. Потом были и другие. Но этот урок я запомнил на всю жизнь.

— Какие испытания еще пришлось пережить?

— Одни бандиты в Крыму требовали дань с ресторана в Ялте, который я открыл. Я платить им не хотел. Тогда ресторан бандиты просто сожгли. Из-за их угроз пришлось и сына отправить за границу, на Кипр. Было и предательство друзей и воровство денег. Но, пожалуй, самое сложное испытание мне выпало 13 июля (пятница) 2001 году, когда я разбился на машине. Ехал из Киева домой на джипе «Лэндкрузер», лег на заднее сидение отдохнуть. И под Решетиловкой, водитель потерял контроль и на большой скорости врезался в бетонную стену. У водителя сработала подушка безопасности. А я вылетел из машины за 40 метров. Машина была в смятку, ремонту не подлежала. Я должен был умереть и как выжил, никто не знает: перелом основания черепа, рук, ног, у меня не было лица. Лежал и истекал кровью, товарищи думали, что я уже труп. Меня отвезли на скорой помощи в Киев. Потом рассказывали, что голова у меня была в два раза больше по размерам. На том свете я был 12  дней. Когда пришел в себя, меня переправили в Прагу. Куча операций было на руках, на ногах, на лице. Пятку мне оторвало, врачи пришивали заново. Врачи мне сказали, что с таким диагнозом, если повезет, работать не смогу минимум года три. У меня не было никаких сил, заново учился ходить. Жена с ложечки кормила, и спасла меня тогда только ее любовь. Постепенно восстановился, занялся йогой. В этой жизни меня спасает только любовь. Воля, правда, еще была к жизни. Наверное, успешного человека в бизнесе отличает умение всякий раз подниматься с колен, после очередной жизненной неудачи и идти вперед.