Не существует никакого универсального портрета «бездомного». Это разные люди, с различной судьбой и пристрастиями. Среди них есть как женщины, так мужчины, молодые и пожилые, те кто был в местах лишения свободы, и те, кто не имеет проблем с законом; есть такие, кто имеет психические зависимости, и те, кто никогда не употреблял алкоголь; есть те, кто оказался без дома после какого-то трагического случая, а есть те, кто всю жизнь прожил на улице в нищете и не имеет представления о другой жизни. Всех их объединяет только одно – сейчас это «люди улиц», которые каждый день борются за право на жизнь. В Конституции Украины жизнь и здоровье, честь и достоинство, неприкосновенность и безопасность каждого признается наивысшей социальной ценностью. Где же это достоинство и безопасность, когда речь идет о тех, кого мы сами привыкли небрежно называть «бомжами»? Люди готовы сострадать бездомному животному и поломанному деревцу, но чаще всего остаются безразличными к бедам тем, кто засыпает зимой на улице. Как выживают эти люди без крыши над головой, по чьей вине они лишены ночлега и почему их не стоит жалеть.

Без вины виноваты: выбитый глаз, лавка вместо кровати, покинутые дети и украшения из прошлой жизни

«Посмотри на Аллу, ей бомжи выбили глаз. Она теперь слепая» — этими словами мое внимание привлек странный мужчина в тонком черном пальто из плохой ткани, растянутой шапке и свисающей защитной маске. Он тащит за руку печальную женщину средних лет, у которой действительно просто сейчас все еще вытекает внутриглазная жидкость в результате какой-то травмы. Он тянется грязными руками к ее опухшему лицу и растягивает кожу вокруг глаза, чтобы я убедилась в правоте его слов. В этот момент я инстинктивно делаю несколько шагов назад и от страха закрываю свои глаза, пытаясь понять, что я здесь делаю.

Во внутреннем дворике областной организации Общества Красного Креста всегда многолюдно. Сюда приходят малоимущие люди, одинокие пенсионеры, люди с инвалидностью, многодетные матери и бездомные. Последних очень много. Здесь им дают какой-то перекус, складывают с собой еду, одевают и обувают по сезону, а также дают направление на бесплатную флюорографию, обследование ВИЧ/СПИД. Бездомные знают, что это одно из немногих мест, где они могут рассчитывать на помощь, а не на ругань, избиения и ненависть.

Татьяна рассказывает, что уже больше года она живет на улице, с тех, пор как мужа посадили в тюрьму, а она пережила инфаркт. Ранее она проживала в Днепре и в Харькове, хотя сама родом из Запорожской области. Она крайне неохотно рассказывает о своем прошлом. Внешне она не отвечает стереотипным представления о женщине, которая проживает на улице – у нее умное лицо, чистая и простая одежда, а также у нее есть серьги и кольца. Сложно определить сделаны они из качественной бижутерии, либо же это действительно золото и серебро. В руках у нее паспорт, который она получила не так давно с регистрацией. И Татьяна очень бережно относится к этой своей «реликвии».

Женщина натягивает на уши теплую коричневую шапку и рассказывает, что большую часть жизни проработала монтером пути на железной дороге. Она рано осталось без родителей, проживала в интернате, потом вышла замуж, а после того, как супруга посадили в тюрьму, оказалась на улице.

«Я живу на улице уже год. Раньше я жила с мужем, а потом его посадили, а я осталась без хаты. Мои мама и отец умерли. У меня никого нет. Я сама с Бердянска Запорожской области.С 1969 года я проживала в социальном интернате в Харькове. Потом вышла замуж и уехала в Днепр. Работала на железной дороге. После того, что случилось с мужем, у меня произошел инфаркт. Я получила инвалидность и осталась на улице. Мне одно обидно – последние полгода город был обклеен рекламой с какими-то депутатами, а эти деньги могли бы потратить на приют для бомжей. Нам некуда идти. Мы гнием на улице. Хотя бы обогрев какой-то сделали, ведь много есть пустых зданий. Да мы бы сами сделали это здание. Много бомжей умеют сами белить, красить, ремонтировать. Дайте им стройматериалы, и они все сделают. Куда нам идти зимой? Подвалы закрыты, в больницах не пускают, в подъездах люди вызывают полицию, а на вокзалах без билетов гонят», — рассказывает Татьяна.

В этот момент наш разговор с Татьяной прерывает Александр, который хочет, чтобы мы рассказали о том, какая несправедливость приключилась с его возлюбленной. Он очень энергично объясняет, что познакомился с Аллой около года назад. Они оба бездомные, которые натерпелись много всего на улице. Пара решила объединить усилия, поскольку жить вдвоем легче и безопаснее. А на улице на самом деле царит беспредел и жестокость. Несколько недель назад они в очередной раз вступили в перебранку с наркоманами, которые ходят поблизости их палатки, которую они поставили на пустыре неподалеку от автовокзала. Периодически здесь точатся самые настоящие «войны» между другими бездомными и людьми с зависимостями. Доходит даже до драк с ножами и битами.

«Мне 45 лет. Я теперь одним глазом вижу. Мы никого не трогали – купили и поставили себе палатку недалеко отсюда. А здесь наркоманы, они постоянно к нам цепляются. Не дают житья и все воруют. Мы когда заносим что-то в палатку, стараемся съедать это сразу, чтобы никто не отобрал. Я начала там парня хаять, а он взял и дал мне в глаз. В больницу идти денег нет. Так у меня глаз и вытек. Лопнуло там что-то нафиг. А еще один парень, которого жена на улицу выгнала, теперь живет по соседству с нами. Я говорю Сашке, что всех не обогреешь. Я бы пошла работать, даже несмотря на глаз, но у меня нет паспорта», — объясняет Алла.

У Аллы действительно критическая ситуация с глазным яблоком. Она не обращалась в больницу, потому что у нее нет денег, но сердобольные люди подарили ей капли для глаз, которые хоть немного убрали воспаление. Женщина рассказывает, что с тех пор видит только на один глаз, но ей уже не больно. У Аллы есть двое детей 15 и 4,5 года, которые остались в оккупированном Крыму под присмотром пожилой матери. Она без утайки признается, что оставила детей и сбежала с любимым мужчиной в Херсонскую область. Там у них что-то не сложилось, и она по стечению обстоятельств случайно оказалась в Запорожье. Жить было негде, и она сначала ночевала то на вокзале, то около какой-то церквушки. Позже она встретила «своего Сашу» и живет с ним неподалеку в палатке. Алла сетует, что не может восстановить паспорт, поскольку она жительница другой области. Не так давно ей сказали, что могут устроить ее в реабилитационный центр при каком-то молитвенном доме, но она отказалась под тем предлогом, что не может сейчас расстаться с Александром.

Эта пара зарабатывает на жизнь тем, что сдает стеклянные бутылки. И, кажется, даже гордится этим занятиям. На поиск бутылок они отправляются с самого утра. Цена одной стеклянной бутылки объемом в 0,5 литров – 50 копеек, а битая тара – 30 копеек. В день они в среднем спокойно могут насобирать бутылок на 40 гривен и больше. Эти деньги они тратят на еду и чай.

«С февраля 2019 года я живу на улице. Ну, получилось так. Я до этого был в Мелитополе в реабилитационном центре. Меня там побили и я убежал. Нам предлагали в центр в Бердянск поехать. Но ее отдельно забирают, а меня отдельно. Всё. Я ее не брошу. Мы знаем друг друга с марта месяца. У нас нет ничего – ни работы, ни сбережений. Мы просто собираем бутылки. Мы куда только не обращались за помощью, но ничего толкового. Только в Красном Кресте нам помогают», — объясняет Александр.

В ходе нашего общения о каких-то мелких подработках, Александр достает из внутреннего кармана своего старого пальто красный чехол для очков и демонстративно показывает свою оправу с линзами для зрения. Это детское хвастовство выглядит так неуместно и искренно одновременно, что напоминает ситуацию на детской площадке, когда малыши меряются у кого круче водяной пистолет.

В этот момент одна из волонтерок Красного Креста суетливо забегала и сказала, что ей нужно срочно собрать какой-то перекус для папы и мамы. На наш вопрос, правильно ли мы понимаем, что это семья бездомных она объясняет, что это один мужчина с определенными психоневрологическими особенностями. Он не разговаривает в повседневной жизни. Только когда видит входные двери Красного Креста, произносит всего лишь два слова «папа-мама».Как оказалось, это место у него ассоциируется с домом и «папой» он когда-то давно привык называть бывшего руководителя "Красного креста" Константина Силина, а «мамой» или правильнее даже сказать «мамами» для него стали заботливые волонтерки организации. В обществе объясняют, что таким людям нужен особый уход и внимание, но вот устроить их в психоневрологический интернат без документов с улицы не так просто.

«У нас есть свой банк одежды. Мы отдельно раскладываем женскую, мужскую и детскую одежду. Мы знаем, что к нам придет тот же Саша и Алла. Я для них подыскиваю зимнюю куртку, обувь.Также это какое-то питание по обращению, бинты, перевязка и медикаменты. Прежде всего, бездомные нуждаются в питании, особенно кушать хочется зимой, и мы стараемся им подыскивать что-то питательное. Для бездомных очень важна психологическая поддержка и в период пандемии мы раздаем маски. У нас есть подопечные, которых мы сейчас пытаемся устроить в социальные пансионаты, пытаемся найти их родных. К сожалению, я знаю очень мало историй, когда люди поднимаются, начинают зарабатывать и возвращаются к привычной жизни», — рассказывает заместительница главы Красного Креста Алла Новикова.

Примечательно, что Алла Ивановна знает каждого из бесприютных посетителей поименно, она сопереживает их бедам и говорит о том, что не может судить людей за то, что у них в жизни произошло. Она уже около 17 лет работает в Красном Кресте и за это время она спасла от голода и холода десятки людей. По словам Аллы Ивановны, сейчас начинается самый сложный период для людей, у которых нет дома. Многие из них замерзают на улицах, кто-то остается без пальцев рук и ног в результате сильного обморожения. Организация обеспечивает их питанием и теплой одеждой, которой сейчас катастрофически не хватает, а вот с временным ночлегом в Запорожье действительно беда.

Те, к кому не приедет «скорая», и кто зимой предпочтет сесть в тюрьму, чем окоченеть на улице

Только в Запорожье в Центре учета бездомных в базе насчитывается 1,5 тысячи человек. Это лишь малая часть тех, кто самостоятельно обратился за помощью к соцработникам. Реальное же количество бездомных в разы выше.

В Запорожском регионе насчитывается 11 центров учета бездомных лиц в Запорожье, Бердянске, Токмаке, Энергодаре, Мелитополе, Приморске, а также в Пологовском, Васильевском, Бильмакском, Акимовском районах. В этих центрах на сегодня предоставляют только такую услугу, как «представительство интересов». Речь идет о помощи в восстановлении паспорта и предоставлении временной регистрации. Также соцработники могут сконтактировать бездомных людей со службами и организациями, которые дают какое-то минимальное питание, сезонную одежду или временный ночлег. Бюджетных социальных гостиниц, приютов или центров реинтеграции в Запорожье нет. Есть несколько реабилитационных центров при религиозных организациях. По словам соцработников, большая часть из них заполнена, а те, что еще функционируют, предпочитают брать под крыло трудоспособных людей в возрасте до 50 лет, которые могут выполнять определенные виды работ и обслуживать себя сами. А вот инвалиды, люди пенсионного возраста и те, кто не так давно покинул места лишения свободы, оказываются в числе тех, кому сложнее всего найти какое-то пристанище и прокормить себя.

«Не все еще хотят решать свои вопросы. Вот у нас есть в базе 1,5 тысячи человек и из них самостоятельно выписались только 2 человека. С начала года мы поставили на учет 62 человека. Иногда жалко человека, но ничем помочь не можешь. Длительное время, находясь на улице у людей оказываются обмороженные руки и ноги, есть инвалиды, которые уже не могут найти работу. Бывают случаи, когда к нам обращаются люди с жалобами на то, что кто-то поселился у них в подвале. Бездомные наносят туда матрасы, какие-то вещи, лохмотья с мусорки. Понятно, что это рассадник бактерий. Люди бьют в колокола, но никто ничего не может сделать. С начала года у нас было 4 случая, когда бездомные поселились прямо в подъезде. Обычно это пожилые люди.Сами сердобольные жители их подкармливают, помогают. Хотя, если объективно на это все взглянуть, то люди просто вышли на уровень животных», — рассказывает сотрудница Центра учета бездомных Инна Мостовая.

Часть из них просто собирает бутылки, чтобы купить себе что-то из еды, часть попрошайничает, а кто-то совсем «в лоб» признается, что зимой выжить на улице практически нереально – с вокзалов их гонят, в больницах не разворачивают больше пунктов обогрева, никакого временного ночлега нет. Чтобы согреться люди забиваются в подвалы многоквартирных домов, теплотрассы, обустраивают шалаши на улице или же живут прямо в подъездах жилых домов. Понимая свои плачевные шансы выжить и/или не желая как-то кардинально менять обстоятельства, люди улиц открытым текстом говорят, что готовы пойти на преступления – кражи, разбой, телесные повреждение или даже убийство, лишь бы сесть в тюрьму и гарантированно получить как минимум постель и питание.

«Мы знаем такое, что люди совершают преступления, чтобы попасть в места лишения свободы. Не все могут выжить на улице зимой. Они сами признаются, что им проще убить кого-то, своровать, чтобы попасть в тюрьму. У нас было социальное патрулирование и первый вопрос с которым обращаются – это забрать человека с улицы. На уровне города Запорожье у нас нет ни приюта, ни ночлежки. У нас не так давно была ситуация, когда к нам обратилась пожилая бабушка 1938 года рождения. Ее можно было устроить в интернат, потому что у нее нет детей, но эта ситуация застопорилась весной из-за карантина. У нее был паспорт и даже была оформлена пенсия, но не было места регистрации, чтобы она получала эту пенсию. Мы помогли ей в регистрации и посодействовали, чтобы ее на время забрали в реабилитационный центр. У нее есть пожилая сестра, и она хотела найти свою сестру, но сколько представители религиозной организации не выезжали по этому адресу, найти ее так и не удалось. В связи с обострением ее состояния здоровья она согласна на то, чтобы ее забрали в дом престарелых, но для этого нужно собрать документы. А кто этим будет заниматься сейчас непонятно — каждая служба перекладывает ответственность друг на друга», — поделилась социальная работница Елена Байдук.

На свободе же люди не хотят или не могут устроиться на работу, не имеют возможности искупаться или хоть как-то защитить свое здоровье. В Центре учета бездомных их направляют на флюорографию, в Красном Кресте после заполнения анкеты проводят обследование на ВИЧ/СПИД, но при этом бывают случаи, когда к таким людям даже отказывается выезжать «скорая помощь».

«У нас был такой случай, когда понадобилось помощь пожилой бездомной женщине с переломом шейки бедра, но "скорая" отказывалась выезжать под предлогом COVID-19. Она и ранее была на лечении в девятой горбольнице, потом ее выписали из больницы раньше срока, а главврач нам объяснил, что они принимают только пациентов в ургентном состоянии, которых вот прямо сейчас надо оперировать. В итоге поднялась общественность и ее удалось поместить в больницу. Есть и противоположные истории. Так, например, в пятой горбольнице с 2018 по 2020 год находился мужчина с Крыма. Он раньше отбывал наказание в Вольнянской колонии. После освобождения в состоянии алкогольного опьянения у него были обморожены руки и ноги, и это привело к ампутации пальцев на руках и ног выше колена. Пока он был на лечении, то был в палате, а потом он жил во дворе. Он там даже буянил и пытался скандалить с медсестрами. Больница много для него сделала. Когда мы начали узнавать его ситуацию, то выяснилось, что из документов у него была только справка об освобождении. У него не было ни регистрации, ни паспорта. Все это время он находился в больнице. Медучреждение инициировало, чтобы ему восстановили паспорт, ситуацию усложняло то, что он с оккупированного Крыма. Теперь он получает выплаты по инвалидности, он активно обращался на правительственную горячую линию касательно помощи в сопровождении, поскольку он передвигается на инвалидной коляске», — поделилась Инна Мостовая.

При этом в некоторых больницах города бродяги после лечения и остаются жить при медучреждении, поскольку им просто некуда идти. Иногда сами медики, хлопочут за своих проблемных пациентов и собирают документы, чтобы поместить стариков и инвалидов в гериатрические пансионаты, интернаты и приюты. Однако это скорее исключение из правил, чем реальность. Усложнением стал тот факт, что социальные интернаты не так давно стали платными и за их месячное содержание необходимо платить 7,5 тысяч гривен. Если же у человека есть какие-то близкие родственники, то даже если они отказались от бездомного, он не может претендовать на проживание в интернате для взрослых или пансионате, поскольку формально у него есть родные, которые могут о нем позаботиться.

Призрачный центр реинтеграции, поддержка волонтеров и религиозных организаций

Мы отправили информационный запрос в областной департамент социальной защиты населения и в городское управление, чтобы узнать, сколько же денег закладывают в бюджете на помощь бездомным. Ответ был краток: в области вообще ни копейки не предусмотрено на эти цели, а в городском управлении соцзащиты назвали сумму в 104 тысячи гривен на весь год (для сравнения, исполком в этом году заказал на 174 тысячи гривен размещение публикаций только в одной газете). В эти 104 тысячи гривен входят горячие обеды в зимнее время, затраты на восстановление паспорта и санитарная обработка. При этом абсолютно все организации, в том числе Красный Крест и Центр учета бездомных и общественные организации нам подтвердили, что уже второй год подряд не оказывается санитарная обработка бездомных. Раньше им выдавали направления на то, чтобы искупаться и обработать одежду и личные вещи от паразитов с помощью специальных дезсредств. Такую услугу ранее оказывали на Карпенко-Карого в Шевченковском районе города, но теперь в связи с карантином эту услугу временно не предоставляют. Что же касается пунктов обогрева при больницах, то по неофициальной информации нам сообщили, что в связи со сложной эпидемиологической ситуацией из-за COVID-19 в этом году больницы не будут запускать бездомных «просто погреться».

Что же касается строительства центра реинтеграции для бездомных лиц на улице Перспективной в Заводском районе города, который так активно обсуждали в 2016-2018 году, то в УКСе подготовили проект, провели тендер почти на 10 миллионов гривен и на этом все сошло «на нет». Главный инженер городского Управления капитального строительства Андрей Павлусь объяснил это тем, что из-за отсутствия бюджетного финансирования какие-либо работы по реконструкции здания под этот центр пришлось свернуть. При этом, если чиновники вновь заходят возродить проект, то его придется снова корректировать к актуальным ценам на стройматериалы и работы и уже это будет стоить как минимум на треть дороже.

Общественная активистка из руководительница ОО "Січова допомога" Елена Гулая отмечает о том, что практически во всех крупных городах Украины есть центры по реинтеграции, социальные гостиницы или банальные муниципальные ночлежки, которые позволяют предоставить временный приют для тех, у кого нет дома. Можно вести бесконечную дискуссию о том, стоит ли выделять деньги налогоплательщиков на содержание тех, кто не работает и ведет такой образ жизни, но минимальные условия для того, чтобы не погибнуть зимой у людей должны быть.

«Экологические и социальные проблемы в Запорожье наиболее кричащие. У нашей власти не стоит в приоритетах защита прав человека, хотя это одна из главнейших обязанностей. Мы хотим сейчас совместно с неправительственными организациями обратиться к новому составу депутатов, чтобы решить этот вопрос. Я на днях была на кормлениях, там страшная ситуация – беременные женщины, инвалиды. Это ужасно. Я ранее испробовала все, чтобы привлечь внимание к бездомным, включая бюджетную комиссию. У нас, к сожалению, не получилось. Я думаю, что причина была в безразличии. Эта ведь не просто проблема одной группы людей, это опасность для всей громады», — рассказывает Елена Гулая.

Елена также координирует деятельность других общественных организаций и отдельных волонтеров среди всей области. Благодаря их совместным усилиям была создана дорожная карта помощи, где указаны телефоны медучреждений и организаций, которые могут оказать ту или иную помощь в зависимости от ситуации. Собственно в Запорожье помощь людям улиц оказывают преимущественно неравнодушные волонтеры и активисты, а вот ни о какой поддержке от чиновников даже нет речи. Исключением является только Центр учета бездомных лиц, но сами сотрудники центра отмечают, что у них слишком мало возможности, чтобы помочь всем. Они оказывают помощь в оформлении паспорта и предоставляют регистрацию (временную), а также могут скоординировать с другими службами (юридическая, психологическая помощь, благотворительные организации).

«Очень часто в нашей работе мы сталкиваемся с тем, что не все даже понимают, что входит в понятие «бездомный». К нам приходят люди, которые рассказывает, что проживают в реабилитационных центрах, у друзей или знакомых. Они могут к нам обращаться за помощью в регистрации места проживания и при этом иметь средства для аренды жилья. Закон Украины он четко регламентирует, кто такие бездомные. Сейчас мы оказываем только две услуги – представительство интересов и консультирование. Чаще всего к нам обращаются с тем, чтобы восстановить паспорт. Не так давно были внесены изменения в законодательство и теперь те, кто не имеет постоянного места проживания, могут зарегистрироваться по адресу нашего Центра учета бездомных, поскольку здесь они получают социальные услуги, — рассказала сотрудница Центра учета бездомных лиц Елена Байдук.

Также благотворительную помощь оказывают в равной степени религиозные организации мусульман, христиан, а также при каждом крупном храме (санктуарии/молитвенном доме) есть раздача бесплатных горячих обедов в зимний период времени для тех, кто в этом нуждается.

Активистка Айша Иса переехала с семьей в Запорожье в 2014 году. Она состоит в общественной организации «Вера» и «Сафия». У мусульман благотворительность находится в центре системы ценностей. Именно поэтому Айша совместно с единомышленниками и единомышленницами проводит бесплатное кормление всех тех, кто в этом нуждается. Еженедельно на выходных они собираются рядом с «Запорожье-2» и готовят полноценные обеды для бездомных и малоимущих.

«Сначала делали обеды с различными организациями. Начинали сами, первое время раздавали еду на железнодорожном вокзале. Ещё с Красным Крестом сотрудничали. С прошлого года проводим такую акцию «накорми голодного» на постоянной основе. Когда весной был жесткий карантин, мы временно не могли оказывать помощь, но сейчас еженедельно это делаем по субботам. К сожалению, возможности не такие большие, что бы делать чаще.Так как с каждым разом людей все больше. Горячие обеды состоят из супа, гарнира, салата, бутерброда и чая. По возможности берем с собой какие-то базовые медикаменты. Собираем так же теплые вещи. Сейчас их разбирают в первую очередь. В прошлую зиму мы помогли нескольким семьям найти работу, отмыли их, помогли сделать документы, потому что у многих их нет», — делится Айша.

Большую поддержку бездомным оказывает общественная организация «Илана». Они раздают горячие обеды каждый четверг и пятницу на автовокзале и на «Запорожье-1». Здесь собираются большие очереди. Руководитель организации Игорь Пилипушка рассказывает, что помимо кормления они также пытаются вести беседы с бездомными, могут на время приютить тех, кто в этом нуждается в реабилитационных центрах. Волонтер организации Олег Политов отмечает о том, что в сложных жизненных обстоятельствах люди могут оказываться, в том числе из-за алкогольной зависимости и пристрастия к наркотикам. Организация имеет молитвенный дом и реабцентры и уверяют, что те, кто действительно хотят изменить образ жизни могут это сделать, а они предоставляют для этого необходимые условия – временное жилье, питание и одежду.

«Мы работаем уже около 5 лет. У нас есть помощь для пожилых людей, инвалидов, бездомных, освобожденных из тюрьмы. У нас есть дом милосердия для тех, кто оказался в сложных жизненных обстоятельствах. Помимо этого, у нас есть три христианских реабилитационных центра для алко-наркозависимых. Это не просто ночлег на один день. У нас есть курсы реабилитации с семишаговой программой рассчитанной на срок до 9 месяцев», — рассказал Олег Политов.

Реабцентры таких негосударственных организаций не совсем легальны в юридической плоскости. Как нам объяснили, это по факту частный дом, который может вмещать до 20 людей. В этих домах бездомные могут проживать кратковременно около 6-9 месяцев. Курсы реабилитации поделены на несколько условных этапов и на первых порах людям предлагают адаптироваться к новой среде обитания и отказаться от алкоголя, табака и наркотиков и постепенно их вовлекают к каким-то временным работам и служениям.

«Я сам раньше был таким – наркоманом, алкоголиком, меня выгнали из дому. Я потерял контакты со всеми. Я попал в точно такой же реабилитационный центр и прошел курс за 11 месяцев. Было нелегко. Мы помогаем людям поменять мышление. Они проживают в этих центрах с определенным распорядком дня. Мы находимся на самообеспечении, иногда выходим на какие-то подработки. Эти люди потеряли все: работу, семью, отношения с родными. Им нужна помощь и восстановление. Я не верю в случайности и в существование какой-то черной или белой полосы. Мы все люди и выбираем, как нам жизнь. У нас есть видение – помочь людям выбраться из сложившейся ситуации, а в дальнейшем они смогут по тому пути, который прошли сами, помочь другим», — подытожил волонтер Олег Политов.

При этом организаторы рассказывают, что идеализировать всех подряд не стоит и многие из тех, кто приходил в такие центры уже через несколько дней возвращались снова на улицу, потому что чувство свободы взяло вверх, и они не смогли или не захотели принять какие-то правила или условности, но были и позитивные примеры. Журналисты пытались наведаться в такие центры, но нам их так и не показали, аргументируя это тем, что не хотят получить огласку, поскольку не единожды были истории, когда полиция «разоблачала» нелегальные центры, где людей якобы силой держали в рабстве. С одной стороны, энтузиасты хотят сделать благое дело и приютить людей, а с другой стороны, они официально не зарегистрированы, как реабилитационный центр, не имеют в своем штате реабилитологов, медработников и психологов, чтобы проводить такого рода деятельность, а также не имеют договоров с теми, кто у них проживает (это сделать вообще нереально, поскольку у большей часть бездомных нет даже паспорта).

«Государство хочет с одной стороны, чтобы в центрах все было в рамках действующего законодательства, а с другой стороны содействовать в этом не пытается. Мы не делаем ничего противозаконного. Сейчас мы пытаемся подписать Меморандум с полицией о совместных действиях. Мы оказываем помощь с ночлегом 40- 50 бездомным. Это все условно. Люди приходят и уходят, кто-то может и несколько лет провести на одном месте. Мы никого не держим, если человек хочет уйти, он уходит. Все основывается на добровольном желании человека в своей жизни что-то поменять»,- делиться руководителей общественной организации Игорь Пилипушка.

Напоследок, все тот же Красный Крест в сотрудничестве с благотворительным фондом «100% життя» в этом году реализовал еще один проект по оказанию помощи бездомным в зимний период времени, куда входит раздача продуктов питания и воды на базе Красного Креста и с выездом в места поселения, медпомощь, психологическая поддержка, восстановление документов, помощь в поиске работы. Также Красный Крест занимается тем, что помогает устроить своих подопечных в профильные медучреждения. Таким образом, не так давно один из людей с инвалидностью, который проживал на улице и попрошайничал, оказался в хосписе при 10 горбольнице.

При этом и соцработники, и волонтеры в один голос твердят о том, что у таких бесприютных людей, есть одна отличительная черта, которая иногда толкает их на странные и необъяснимые поступки, а именно жажда свободы. Не единичными были случаи, когда бездомные сами сбегали из пансионатов, реабилитационных центров и хосписов вновь на улицы. Здесь они живут, добывают еду и деньги в местах скопления людей. Они могут рассказывать, какие-то истории из своей жизни вымышленные или реальные, чтобы вызвать какую-то эмоцию, но при этом они не пытаются нагло лгать, а оставляют без ответа неудобные вопросы. Эти люди привыкли выживать сами, но рассчитывают на человеческое милосердие в это непростое время.

Фоторепортаж Екатерины Клочко

Как и чем можно по желанию помочь людям, которые оказались в сложных жизненных обстоятельствах:

1) Теплую одежду (верхняя одежда, свитера, трикотаж) и обувь мужскую и женскую вы можете передать в областную организацию Красного Креста (улица Почтовая, 4-а, время работы с 9.00 до 17.00) или в ближайшую районную организацию Красного Креста. Телефон для связи — 096 257 4483

2) Также вы можете помочь материально с организацией питания и сбором одежды. Связаться с организацией «Січова допомога» вы можете здесь, сайт «Карітас Запоріжжя». Также помощь нужна организациям «Вера» и «Илана». Телефон для связи — 096 257 4483.

Не существует никакого универсального портрета «бездомного». Это разные люди, с различной судьбой и пристрастиями. Среди них есть как женщины, так мужчины, молодые и пожилые, те кто был в местах лишения свободы, и те, кто не имеет проблем с законом; есть такие, кто имеет психические зависимости, и те, кто никогда не употреблял алкоголь; есть те, кто оказался без дома после какого-то трагического случая, а есть те, кто всю жизнь прожил на улице в нищете и не имеет представления о другой жизни. Всех их объединяет только одно – сейчас это «люди улиц», которые каждый день борются за право на жизнь. В Конституции Украины жизнь и здоровье, честь и достоинство, неприкосновенность и безопасность каждого признается наивысшей социальной ценностью. Где же это достоинство и безопасность, когда речь идет о тех, кого мы сами привыкли небрежно называть «бомжами»? Люди готовы сострадать бездомному животному и поломанному деревцу, но чаще всего остаются безразличными к бедам тем, кто засыпает зимой на улице. Как выживают эти люди без крыши над головой, по чьей вине они лишены ночлега и почему их не стоит жалеть.

Без вины виноваты: выбитый глаз, лавка вместо кровати, покинутые дети и украшения из прошлой жизни

«Посмотри на Аллу, ей бомжи выбили глаз. Она теперь слепая» — этими словами мое внимание привлек странный мужчина в тонком черном пальто из плохой ткани, растянутой шапке и свисающей защитной маске. Он тащит за руку печальную женщину средних лет, у которой действительно просто сейчас все еще вытекает внутриглазная жидкость в результате какой-то травмы. Он тянется грязными руками к ее опухшему лицу и растягивает кожу вокруг глаза, чтобы я убедилась в правоте его слов. В этот момент я инстинктивно делаю несколько шагов назад и от страха закрываю свои глаза, пытаясь понять, что я здесь делаю.

Во внутреннем дворике областной организации Общества Красного Креста всегда многолюдно. Сюда приходят малоимущие люди, одинокие пенсионеры, люди с инвалидностью, многодетные матери и бездомные. Последних очень много. Здесь им дают какой-то перекус, складывают с собой еду, одевают и обувают по сезону, а также дают направление на бесплатную флюорографию, обследование ВИЧ/СПИД. Бездомные знают, что это одно из немногих мест, где они могут рассчитывать на помощь, а не на ругань, избиения и ненависть.

Татьяна рассказывает, что уже больше года она живет на улице, с тех, пор как мужа посадили в тюрьму, а она пережила инфаркт. Ранее она проживала в Днепре и в Харькове, хотя сама родом из Запорожской области. Она крайне неохотно рассказывает о своем прошлом. Внешне она не отвечает стереотипным представления о женщине, которая проживает на улице – у нее умное лицо, чистая и простая одежда, а также у нее есть серьги и кольца. Сложно определить сделаны они из качественной бижутерии, либо же это действительно золото и серебро. В руках у нее паспорт, который она получила не так давно с регистрацией. И Татьяна очень бережно относится к этой своей «реликвии».

Женщина натягивает на уши теплую коричневую шапку и рассказывает, что большую часть жизни проработала монтером пути на железной дороге. Она рано осталось без родителей, проживала в интернате, потом вышла замуж, а после того, как супруга посадили в тюрьму, оказалась на улице.

«Я живу на улице уже год. Раньше я жила с мужем, а потом его посадили, а я осталась без хаты. Мои мама и отец умерли. У меня никого нет. Я сама с Бердянска Запорожской области.С 1969 года я проживала в социальном интернате в Харькове. Потом вышла замуж и уехала в Днепр. Работала на железной дороге. После того, что случилось с мужем, у меня произошел инфаркт. Я получила инвалидность и осталась на улице. Мне одно обидно – последние полгода город был обклеен рекламой с какими-то депутатами, а эти деньги могли бы потратить на приют для бомжей. Нам некуда идти. Мы гнием на улице. Хотя бы обогрев какой-то сделали, ведь много есть пустых зданий. Да мы бы сами сделали это здание. Много бомжей умеют сами белить, красить, ремонтировать. Дайте им стройматериалы, и они все сделают. Куда нам идти зимой? Подвалы закрыты, в больницах не пускают, в подъездах люди вызывают полицию, а на вокзалах без билетов гонят», — рассказывает Татьяна.

В этот момент наш разговор с Татьяной прерывает Александр, который хочет, чтобы мы рассказали о том, какая несправедливость приключилась с его возлюбленной. Он очень энергично объясняет, что познакомился с Аллой около года назад. Они оба бездомные, которые натерпелись много всего на улице. Пара решила объединить усилия, поскольку жить вдвоем легче и безопаснее. А на улице на самом деле царит беспредел и жестокость. Несколько недель назад они в очередной раз вступили в перебранку с наркоманами, которые ходят поблизости их палатки, которую они поставили на пустыре неподалеку от автовокзала. Периодически здесь точатся самые настоящие «войны» между другими бездомными и людьми с зависимостями. Доходит даже до драк с ножами и битами.

«Мне 45 лет. Я теперь одним глазом вижу. Мы никого не трогали – купили и поставили себе палатку недалеко отсюда. А здесь наркоманы, они постоянно к нам цепляются. Не дают житья и все воруют. Мы когда заносим что-то в палатку, стараемся съедать это сразу, чтобы никто не отобрал. Я начала там парня хаять, а он взял и дал мне в глаз. В больницу идти денег нет. Так у меня глаз и вытек. Лопнуло там что-то нафиг. А еще один парень, которого жена на улицу выгнала, теперь живет по соседству с нами. Я говорю Сашке, что всех не обогреешь. Я бы пошла работать, даже несмотря на глаз, но у меня нет паспорта», — объясняет Алла.

У Аллы действительно критическая ситуация с глазным яблоком. Она не обращалась в больницу, потому что у нее нет денег, но сердобольные люди подарили ей капли для глаз, которые хоть немного убрали воспаление. Женщина рассказывает, что с тех пор видит только на один глаз, но ей уже не больно. У Аллы есть двое детей 15 и 4,5 года, которые остались в оккупированном Крыму под присмотром пожилой матери. Она без утайки признается, что оставила детей и сбежала с любимым мужчиной в Херсонскую область. Там у них что-то не сложилось, и она по стечению обстоятельств случайно оказалась в Запорожье. Жить было негде, и она сначала ночевала то на вокзале, то около какой-то церквушки. Позже она встретила «своего Сашу» и живет с ним неподалеку в палатке. Алла сетует, что не может восстановить паспорт, поскольку она жительница другой области. Не так давно ей сказали, что могут устроить ее в реабилитационный центр при каком-то молитвенном доме, но она отказалась под тем предлогом, что не может сейчас расстаться с Александром.

Эта пара зарабатывает на жизнь тем, что сдает стеклянные бутылки. И, кажется, даже гордится этим занятиям. На поиск бутылок они отправляются с самого утра. Цена одной стеклянной бутылки объемом в 0,5 литров – 50 копеек, а битая тара – 30 копеек. В день они в среднем спокойно могут насобирать бутылок на 40 гривен и больше. Эти деньги они тратят на еду и чай.

«С февраля 2019 года я живу на улице. Ну, получилось так. Я до этого был в Мелитополе в реабилитационном центре. Меня там побили и я убежал. Нам предлагали в центр в Бердянск поехать. Но ее отдельно забирают, а меня отдельно. Всё. Я ее не брошу. Мы знаем друг друга с марта месяца. У нас нет ничего – ни работы, ни сбережений. Мы просто собираем бутылки. Мы куда только не обращались за помощью, но ничего толкового. Только в Красном Кресте нам помогают», — объясняет Александр.

В ходе нашего общения о каких-то мелких подработках, Александр достает из внутреннего кармана своего старого пальто красный чехол для очков и демонстративно показывает свою оправу с линзами для зрения. Это детское хвастовство выглядит так неуместно и искренно одновременно, что напоминает ситуацию на детской площадке, когда малыши меряются у кого круче водяной пистолет.

В этот момент одна из волонтерок Красного Креста суетливо забегала и сказала, что ей нужно срочно собрать какой-то перекус для папы и мамы. На наш вопрос, правильно ли мы понимаем, что это семья бездомных она объясняет, что это один мужчина с определенными психоневрологическими особенностями. Он не разговаривает в повседневной жизни. Только когда видит входные двери Красного Креста, произносит всего лишь два слова «папа-мама».Как оказалось, это место у него ассоциируется с домом и «папой» он когда-то давно привык называть бывшего руководителя "Красного креста" Константина Силина, а «мамой» или правильнее даже сказать «мамами» для него стали заботливые волонтерки организации. В обществе объясняют, что таким людям нужен особый уход и внимание, но вот устроить их в психоневрологический интернат без документов с улицы не так просто.

«У нас есть свой банк одежды. Мы отдельно раскладываем женскую, мужскую и детскую одежду. Мы знаем, что к нам придет тот же Саша и Алла. Я для них подыскиваю зимнюю куртку, обувь.Также это какое-то питание по обращению, бинты, перевязка и медикаменты. Прежде всего, бездомные нуждаются в питании, особенно кушать хочется зимой, и мы стараемся им подыскивать что-то питательное. Для бездомных очень важна психологическая поддержка и в период пандемии мы раздаем маски. У нас есть подопечные, которых мы сейчас пытаемся устроить в социальные пансионаты, пытаемся найти их родных. К сожалению, я знаю очень мало историй, когда люди поднимаются, начинают зарабатывать и возвращаются к привычной жизни», — рассказывает заместительница главы Красного Креста Алла Новикова.

Примечательно, что Алла Ивановна знает каждого из бесприютных посетителей поименно, она сопереживает их бедам и говорит о том, что не может судить людей за то, что у них в жизни произошло. Она уже около 17 лет работает в Красном Кресте и за это время она спасла от голода и холода десятки людей. По словам Аллы Ивановны, сейчас начинается самый сложный период для людей, у которых нет дома. Многие из них замерзают на улицах, кто-то остается без пальцев рук и ног в результате сильного обморожения. Организация обеспечивает их питанием и теплой одеждой, которой сейчас катастрофически не хватает, а вот с временным ночлегом в Запорожье действительно беда.

Те, к кому не приедет «скорая», и кто зимой предпочтет сесть в тюрьму, чем окоченеть на улице

Только в Запорожье в Центре учета бездомных в базе насчитывается 1,5 тысячи человек. Это лишь малая часть тех, кто самостоятельно обратился за помощью к соцработникам. Реальное же количество бездомных в разы выше.

В Запорожском регионе насчитывается 11 центров учета бездомных лиц в Запорожье, Бердянске, Токмаке, Энергодаре, Мелитополе, Приморске, а также в Пологовском, Васильевском, Бильмакском, Акимовском районах. В этих центрах на сегодня предоставляют только такую услугу, как «представительство интересов». Речь идет о помощи в восстановлении паспорта и предоставлении временной регистрации. Также соцработники могут сконтактировать бездомных людей со службами и организациями, которые дают какое-то минимальное питание, сезонную одежду или временный ночлег. Бюджетных социальных гостиниц, приютов или центров реинтеграции в Запорожье нет. Есть несколько реабилитационных центров при религиозных организациях. По словам соцработников, большая часть из них заполнена, а те, что еще функционируют, предпочитают брать под крыло трудоспособных людей в возрасте до 50 лет, которые могут выполнять определенные виды работ и обслуживать себя сами. А вот инвалиды, люди пенсионного возраста и те, кто не так давно покинул места лишения свободы, оказываются в числе тех, кому сложнее всего найти какое-то пристанище и прокормить себя.

«Не все еще хотят решать свои вопросы. Вот у нас есть в базе 1,5 тысячи человек и из них самостоятельно выписались только 2 человека. С начала года мы поставили на учет 62 человека. Иногда жалко человека, но ничем помочь не можешь. Длительное время, находясь на улице у людей оказываются обмороженные руки и ноги, есть инвалиды, которые уже не могут найти работу. Бывают случаи, когда к нам обращаются люди с жалобами на то, что кто-то поселился у них в подвале. Бездомные наносят туда матрасы, какие-то вещи, лохмотья с мусорки. Понятно, что это рассадник бактерий. Люди бьют в колокола, но никто ничего не может сделать. С начала года у нас было 4 случая, когда бездомные поселились прямо в подъезде. Обычно это пожилые люди.Сами сердобольные жители их подкармливают, помогают. Хотя, если объективно на это все взглянуть, то люди просто вышли на уровень животных», — рассказывает сотрудница Центра учета бездомных Инна Мостовая.

Часть из них просто собирает бутылки, чтобы купить себе что-то из еды, часть попрошайничает, а кто-то совсем «в лоб» признается, что зимой выжить на улице практически нереально – с вокзалов их гонят, в больницах не разворачивают больше пунктов обогрева, никакого временного ночлега нет. Чтобы согреться люди забиваются в подвалы многоквартирных домов, теплотрассы, обустраивают шалаши на улице или же живут прямо в подъездах жилых домов. Понимая свои плачевные шансы выжить и/или не желая как-то кардинально менять обстоятельства, люди улиц открытым текстом говорят, что готовы пойти на преступления – кражи, разбой, телесные повреждение или даже убийство, лишь бы сесть в тюрьму и гарантированно получить как минимум постель и питание.

«Мы знаем такое, что люди совершают преступления, чтобы попасть в места лишения свободы. Не все могут выжить на улице зимой. Они сами признаются, что им проще убить кого-то, своровать, чтобы попасть в тюрьму. У нас было социальное патрулирование и первый вопрос с которым обращаются – это забрать человека с улицы. На уровне города Запорожье у нас нет ни приюта, ни ночлежки. У нас не так давно была ситуация, когда к нам обратилась пожилая бабушка 1938 года рождения. Ее можно было устроить в интернат, потому что у нее нет детей, но эта ситуация застопорилась весной из-за карантина. У нее был паспорт и даже была оформлена пенсия, но не было места регистрации, чтобы она получала эту пенсию. Мы помогли ей в регистрации и посодействовали, чтобы ее на время забрали в реабилитационный центр. У нее есть пожилая сестра, и она хотела найти свою сестру, но сколько представители религиозной организации не выезжали по этому адресу, найти ее так и не удалось. В связи с обострением ее состояния здоровья она согласна на то, чтобы ее забрали в дом престарелых, но для этого нужно собрать документы. А кто этим будет заниматься сейчас непонятно — каждая служба перекладывает ответственность друг на друга», — поделилась социальная работница Елена Байдук.

На свободе же люди не хотят или не могут устроиться на работу, не имеют возможности искупаться или хоть как-то защитить свое здоровье. В Центре учета бездомных их направляют на флюорографию, в Красном Кресте после заполнения анкеты проводят обследование на ВИЧ/СПИД, но при этом бывают случаи, когда к таким людям даже отказывается выезжать «скорая помощь».

«У нас был такой случай, когда понадобилось помощь пожилой бездомной женщине с переломом шейки бедра, но "скорая" отказывалась выезжать под предлогом COVID-19. Она и ранее была на лечении в девятой горбольнице, потом ее выписали из больницы раньше срока, а главврач нам объяснил, что они принимают только пациентов в ургентном состоянии, которых вот прямо сейчас надо оперировать. В итоге поднялась общественность и ее удалось поместить в больницу. Есть и противоположные истории. Так, например, в пятой горбольнице с 2018 по 2020 год находился мужчина с Крыма. Он раньше отбывал наказание в Вольнянской колонии. После освобождения в состоянии алкогольного опьянения у него были обморожены руки и ноги, и это привело к ампутации пальцев на руках и ног выше колена. Пока он был на лечении, то был в палате, а потом он жил во дворе. Он там даже буянил и пытался скандалить с медсестрами. Больница много для него сделала. Когда мы начали узнавать его ситуацию, то выяснилось, что из документов у него была только справка об освобождении. У него не было ни регистрации, ни паспорта. Все это время он находился в больнице. Медучреждение инициировало, чтобы ему восстановили паспорт, ситуацию усложняло то, что он с оккупированного Крыма. Теперь он получает выплаты по инвалидности, он активно обращался на правительственную горячую линию касательно помощи в сопровождении, поскольку он передвигается на инвалидной коляске», — поделилась Инна Мостовая.

При этом в некоторых больницах города бродяги после лечения и остаются жить при медучреждении, поскольку им просто некуда идти. Иногда сами медики, хлопочут за своих проблемных пациентов и собирают документы, чтобы поместить стариков и инвалидов в гериатрические пансионаты, интернаты и приюты. Однако это скорее исключение из правил, чем реальность. Усложнением стал тот факт, что социальные интернаты не так давно стали платными и за их месячное содержание необходимо платить 7,5 тысяч гривен. Если же у человека есть какие-то близкие родственники, то даже если они отказались от бездомного, он не может претендовать на проживание в интернате для взрослых или пансионате, поскольку формально у него есть родные, которые могут о нем позаботиться.

Призрачный центр реинтеграции, поддержка волонтеров и религиозных организаций

Мы отправили информационный запрос в областной департамент социальной защиты населения и в городское управление, чтобы узнать, сколько же денег закладывают в бюджете на помощь бездомным. Ответ был краток: в области вообще ни копейки не предусмотрено на эти цели, а в городском управлении соцзащиты назвали сумму в 104 тысячи гривен на весь год (для сравнения, исполком в этом году заказал на 174 тысячи гривен размещение публикаций только в одной газете). В эти 104 тысячи гривен входят горячие обеды в зимнее время, затраты на восстановление паспорта и санитарная обработка. При этом абсолютно все организации, в том числе Красный Крест и Центр учета бездомных и общественные организации нам подтвердили, что уже второй год подряд не оказывается санитарная обработка бездомных. Раньше им выдавали направления на то, чтобы искупаться и обработать одежду и личные вещи от паразитов с помощью специальных дезсредств. Такую услугу ранее оказывали на Карпенко-Карого в Шевченковском районе города, но теперь в связи с карантином эту услугу временно не предоставляют. Что же касается пунктов обогрева при больницах, то по неофициальной информации нам сообщили, что в связи со сложной эпидемиологической ситуацией из-за COVID-19 в этом году больницы не будут запускать бездомных «просто погреться».

Что же касается строительства центра реинтеграции для бездомных лиц на улице Перспективной в Заводском районе города, который так активно обсуждали в 2016-2018 году, то в УКСе подготовили проект, провели тендер почти на 10 миллионов гривен и на этом все сошло «на нет». Главный инженер городского Управления капитального строительства Андрей Павлусь объяснил это тем, что из-за отсутствия бюджетного финансирования какие-либо работы по реконструкции здания под этот центр пришлось свернуть. При этом, если чиновники вновь заходят возродить проект, то его придется снова корректировать к актуальным ценам на стройматериалы и работы и уже это будет стоить как минимум на треть дороже.

Общественная активистка из руководительница ОО "Січова допомога" Елена Гулая отмечает о том, что практически во всех крупных городах Украины есть центры по реинтеграции, социальные гостиницы или банальные муниципальные ночлежки, которые позволяют предоставить временный приют для тех, у кого нет дома. Можно вести бесконечную дискуссию о том, стоит ли выделять деньги налогоплательщиков на содержание тех, кто не работает и ведет такой образ жизни, но минимальные условия для того, чтобы не погибнуть зимой у людей должны быть.

«Экологические и социальные проблемы в Запорожье наиболее кричащие. У нашей власти не стоит в приоритетах защита прав человека, хотя это одна из главнейших обязанностей. Мы хотим сейчас совместно с неправительственными организациями обратиться к новому составу депутатов, чтобы решить этот вопрос. Я на днях была на кормлениях, там страшная ситуация – беременные женщины, инвалиды. Это ужасно. Я ранее испробовала все, чтобы привлечь внимание к бездомным, включая бюджетную комиссию. У нас, к сожалению, не получилось. Я думаю, что причина была в безразличии. Эта ведь не просто проблема одной группы людей, это опасность для всей громады», — рассказывает Елена Гулая.

Елена также координирует деятельность других общественных организаций и отдельных волонтеров среди всей области. Благодаря их совместным усилиям была создана дорожная карта помощи, где указаны телефоны медучреждений и организаций, которые могут оказать ту или иную помощь в зависимости от ситуации. Собственно в Запорожье помощь людям улиц оказывают преимущественно неравнодушные волонтеры и активисты, а вот ни о какой поддержке от чиновников даже нет речи. Исключением является только Центр учета бездомных лиц, но сами сотрудники центра отмечают, что у них слишком мало возможности, чтобы помочь всем. Они оказывают помощь в оформлении паспорта и предоставляют регистрацию (временную), а также могут скоординировать с другими службами (юридическая, психологическая помощь, благотворительные организации).

«Очень часто в нашей работе мы сталкиваемся с тем, что не все даже понимают, что входит в понятие «бездомный». К нам приходят люди, которые рассказывает, что проживают в реабилитационных центрах, у друзей или знакомых. Они могут к нам обращаться за помощью в регистрации места проживания и при этом иметь средства для аренды жилья. Закон Украины он четко регламентирует, кто такие бездомные. Сейчас мы оказываем только две услуги – представительство интересов и консультирование. Чаще всего к нам обращаются с тем, чтобы восстановить паспорт. Не так давно были внесены изменения в законодательство и теперь те, кто не имеет постоянного места проживания, могут зарегистрироваться по адресу нашего Центра учета бездомных, поскольку здесь они получают социальные услуги, — рассказала сотрудница Центра учета бездомных лиц Елена Байдук.

Также благотворительную помощь оказывают в равной степени религиозные организации мусульман, христиан, а также при каждом крупном храме (санктуарии/молитвенном доме) есть раздача бесплатных горячих обедов в зимний период времени для тех, кто в этом нуждается.

Активистка Айша Иса переехала с семьей в Запорожье в 2014 году. Она состоит в общественной организации «Вера» и «Сафия». У мусульман благотворительность находится в центре системы ценностей. Именно поэтому Айша совместно с единомышленниками и единомышленницами проводит бесплатное кормление всех тех, кто в этом нуждается. Еженедельно на выходных они собираются рядом с «Запорожье-2» и готовят полноценные обеды для бездомных и малоимущих.

«Сначала делали обеды с различными организациями. Начинали сами, первое время раздавали еду на железнодорожном вокзале. Ещё с Красным Крестом сотрудничали. С прошлого года проводим такую акцию «накорми голодного» на постоянной основе. Когда весной был жесткий карантин, мы временно не могли оказывать помощь, но сейчас еженедельно это делаем по субботам. К сожалению, возможности не такие большие, что бы делать чаще.Так как с каждым разом людей все больше. Горячие обеды состоят из супа, гарнира, салата, бутерброда и чая. По возможности берем с собой какие-то базовые медикаменты. Собираем так же теплые вещи. Сейчас их разбирают в первую очередь. В прошлую зиму мы помогли нескольким семьям найти работу, отмыли их, помогли сделать документы, потому что у многих их нет», — делится Айша.

Большую поддержку бездомным оказывает общественная организация «Илана». Они раздают горячие обеды каждый четверг и пятницу на автовокзале и на «Запорожье-1». Здесь собираются большие очереди. Руководитель организации Игорь Пилипушка рассказывает, что помимо кормления они также пытаются вести беседы с бездомными, могут на время приютить тех, кто в этом нуждается в реабилитационных центрах. Волонтер организации Олег Политов отмечает о том, что в сложных жизненных обстоятельствах люди могут оказываться, в том числе из-за алкогольной зависимости и пристрастия к наркотикам. Организация имеет молитвенный дом и реабцентры и уверяют, что те, кто действительно хотят изменить образ жизни могут это сделать, а они предоставляют для этого необходимые условия – временное жилье, питание и одежду.

«Мы работаем уже около 5 лет. У нас есть помощь для пожилых людей, инвалидов, бездомных, освобожденных из тюрьмы. У нас есть дом милосердия для тех, кто оказался в сложных жизненных обстоятельствах. Помимо этого, у нас есть три христианских реабилитационных центра для алко-наркозависимых. Это не просто ночлег на один день. У нас есть курсы реабилитации с семишаговой программой рассчитанной на срок до 9 месяцев», — рассказал Олег Политов.

Реабцентры таких негосударственных организаций не совсем легальны в юридической плоскости. Как нам объяснили, это по факту частный дом, который может вмещать до 20 людей. В этих домах бездомные могут проживать кратковременно около 6-9 месяцев. Курсы реабилитации поделены на несколько условных этапов и на первых порах людям предлагают адаптироваться к новой среде обитания и отказаться от алкоголя, табака и наркотиков и постепенно их вовлекают к каким-то временным работам и служениям.

«Я сам раньше был таким – наркоманом, алкоголиком, меня выгнали из дому. Я потерял контакты со всеми. Я попал в точно такой же реабилитационный центр и прошел курс за 11 месяцев. Было нелегко. Мы помогаем людям поменять мышление. Они проживают в этих центрах с определенным распорядком дня. Мы находимся на самообеспечении, иногда выходим на какие-то подработки. Эти люди потеряли все: работу, семью, отношения с родными. Им нужна помощь и восстановление. Я не верю в случайности и в существование какой-то черной или белой полосы. Мы все люди и выбираем, как нам жизнь. У нас есть видение – помочь людям выбраться из сложившейся ситуации, а в дальнейшем они смогут по тому пути, который прошли сами, помочь другим», — подытожил волонтер Олег Политов.

При этом организаторы рассказывают, что идеализировать всех подряд не стоит и многие из тех, кто приходил в такие центры уже через несколько дней возвращались снова на улицу, потому что чувство свободы взяло вверх, и они не смогли или не захотели принять какие-то правила или условности, но были и позитивные примеры. Журналисты пытались наведаться в такие центры, но нам их так и не показали, аргументируя это тем, что не хотят получить огласку, поскольку не единожды были истории, когда полиция «разоблачала» нелегальные центры, где людей якобы силой держали в рабстве. С одной стороны, энтузиасты хотят сделать благое дело и приютить людей, а с другой стороны, они официально не зарегистрированы, как реабилитационный центр, не имеют в своем штате реабилитологов, медработников и психологов, чтобы проводить такого рода деятельность, а также не имеют договоров с теми, кто у них проживает (это сделать вообще нереально, поскольку у большей часть бездомных нет даже паспорта).

«Государство хочет с одной стороны, чтобы в центрах все было в рамках действующего законодательства, а с другой стороны содействовать в этом не пытается. Мы не делаем ничего противозаконного. Сейчас мы пытаемся подписать Меморандум с полицией о совместных действиях. Мы оказываем помощь с ночлегом 40- 50 бездомным. Это все условно. Люди приходят и уходят, кто-то может и несколько лет провести на одном месте. Мы никого не держим, если человек хочет уйти, он уходит. Все основывается на добровольном желании человека в своей жизни что-то поменять»,- делиться руководителей общественной организации Игорь Пилипушка.

Напоследок, все тот же Красный Крест в сотрудничестве с благотворительным фондом «100% життя» в этом году реализовал еще один проект по оказанию помощи бездомным в зимний период времени, куда входит раздача продуктов питания и воды на базе Красного Креста и с выездом в места поселения, медпомощь, психологическая поддержка, восстановление документов, помощь в поиске работы. Также Красный Крест занимается тем, что помогает устроить своих подопечных в профильные медучреждения. Таким образом, не так давно один из людей с инвалидностью, который проживал на улице и попрошайничал, оказался в хосписе при 10 горбольнице.

При этом и соцработники, и волонтеры в один голос твердят о том, что у таких бесприютных людей, есть одна отличительная черта, которая иногда толкает их на странные и необъяснимые поступки, а именно жажда свободы. Не единичными были случаи, когда бездомные сами сбегали из пансионатов, реабилитационных центров и хосписов вновь на улицы. Здесь они живут, добывают еду и деньги в местах скопления людей. Они могут рассказывать, какие-то истории из своей жизни вымышленные или реальные, чтобы вызвать какую-то эмоцию, но при этом они не пытаются нагло лгать, а оставляют без ответа неудобные вопросы. Эти люди привыкли выживать сами, но рассчитывают на человеческое милосердие в это непростое время.

Фоторепортаж Екатерины Клочко

Как и чем можно по желанию помочь людям, которые оказались в сложных жизненных обстоятельствах:

1) Теплую одежду (верхняя одежда, свитера, трикотаж) и обувь мужскую и женскую вы можете передать в областную организацию Красного Креста (улица Почтовая, 4-а, время работы с 9.00 до 17.00) или в ближайшую районную организацию Красного Креста. Телефон для связи — 096 257 4483

2) Также вы можете помочь материально с организацией питания и сбором одежды. Связаться с организацией «Січова допомога» вы можете здесь, сайт «Карітас Запоріжжя». Также помощь нужна организациям «Вера» и «Илана». Телефон для связи — 096 257 4483.

люди помощь бездомные приют зима бомж паспорт работа ночлег волонтеры Если вы заметили ошибку, выделите необходимый текст и нажмите Ctrl+Enter, чтобы сообщить об этом редакции люди помощь бездомные приют зима бомж паспорт работа ночлег волонтеры