Интервью с известным харьковским активистом и декоммунизатором Вадимом Поздняковым.

9 апреля 2015 года Верховная Рада VIII созыва приняла закон «Об осуждении коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов в Украине и запрете пропаганды их символики». С тех пор на всей территории Украины, в том числе и в Харькове, начался процесс избавления от пережитков советского прошлого. Однако спустя шесть лет после принятия закона в городе Харькове до сих пор можно увидеть коммунистические символы и памятники, а вокруг некоторых из них разгораются громкие скандалы, которые переходит в уличные протесты и судебные разбирательства. Главными участниками подобных конфликтов выступают городские власти с одной стороны и активисты-декоммунизаторы — с другой.

Редакция сайта 057 пообщалась с главным декоммунизатором Харькова Вадимом Поздняковым. Активист рассказал о значении фигур Ленина и Бандеры для украинцев, проблемах декоммунизации в Харькове, саботаже со стороны городских властей, образе Геннадия Кернеса, баталиях вокруг Жукова, локальных героях и многом другом.

— Начнем с банального. Расскажите немного о себе. Кто вы и откуда родом?

В основном занимаюсь общественной деятельностью, а по специальности я «маркетолог». Родом я из Харькова. В принципе, большинство моих предков еще со времен заселения запорожскими казаками родом или из Харькова, или из области. Я коренной житель города. Поэтому нельзя говорить, что я какой-то «понаехавший западенец». Нам часто говорят: «Вот вы тут навязываете свою декоммунизацию». Нет. Здесь родился я, родились мои родители.

— Каким Вадим Поздняков был в детстве? Конфликтным ребенком или решал споры при помощи смекалки?

Сложный вопрос. Было и то, и то. Но все-таки больше при помощи смекалки.

— На протяжении всей истории независимой Украины школьные учебники истории не один раз переписывали в угоду той или иной власти? Что вы помните об уроках истории в школе и том, как ее преподносили?

Уроки истории преподавались очень не интересно. Это был просто набор дат без какой-либо привязки. Почему были подписаны какие-то договоры? Почему произошла какая-то война? Все это не объяснялось. Нам просто говорили: «Был такой-то гетман, был такой-то президент и еще такой-то человек. И сейчас запомните эти даты». Историю я учил по документальным фильмам и книгам, которые покупал не одну, не две и не три. Поэтому во время ответов на уроках истории в 10 и 11 классах я рассказывал больше, чем учитель.

— Сейчас вы один из самых известных проукраинских активистов в Харькове. Но все имеет свое начало. Как у вас формировалась патриотическая позиция в таком непростом городе?

Задолго до Майдана и войны на Донбассе у меня была скорее пророссийская позиция. Но так продолжалось класса до 10-го. А потом я много лет был причастен к субкультуре футбольных фанатов. И в те времена я впервые съездил во Львов. У меня были определенные стереотипы насчет этого города, мол, там живут «кровожадные бандеровцы», которые нападают на всех русскоговорящих.

Однако все оказалось совсем не так. Там я познакомился и подружился с прекрасными львовскими парнями и девушками. Мне стало стыдно, что я не мог с ними говорить на украинском языке. Я понял, что с этим нужно что-то делать и понемногу начал учить украинский язык, перевел свою персональную страницу тогда еще в социальной сети «Вконтакте» на украинский язык, стал писать только на украинском языке. Начал больше слушать украинской музыки, больше смотреть украинских фильмов и больше читать украинских книг, в том числе и по истории. Так я пришел к своей жесткой проукраинской позиции. Это был быстрый процесс — плюс-минус год.

— Ни для кого не секрет, что при Януковиче патриотам было, мягко говоря, не сладко. Какими были те времена вашими глазами?

На тот момент я не был причастен к каким-либо патриотическим организациям. Однако я ходил на митинги. В 2012 году даже участвовал в марше УПА, на который пришло 150-200 человек. Тогда бывший глава «Оплота» Евгений Жилин обещал нам физическую расправу. На марш мы пришли, а Жилина вместе с его мифическим «Ополотом» так и не увидели. Потом он рассказывал, что просто нас «не нашел».

Да, в те времена было сложно. Не буду врать. Если брать 2013-2014 года — в Харькове нападали на активистов и поджигали им машины. Было опасно ходить на проукраинские митинги. Весной 2014 года несколько раз приходилось драться с пророссийскими «титушками». Например, когда последние люди с «Евромайдана» заходили в метро, то нам пришлось отбиваться. Приходилось даже кого-то бить и убегать. Были интересные времена. И я скажу, что сейчас все намного лучше.

— События зимы 2014 года кардинально изменили положение дел в Украине. Как преобразилась ваша жизнь после Революции Достоинства?

Интересный вопрос. Ну, на самом деле стал свободнее жить и спокойнее дышать. Если брать разные сферы — много где произошли изменения. Где-то они крохотные, где-то они большие. Однако они есть. И я эти изменения чувствую на себе.

— Декоммунизация — одно из наиболее приоритетных направлений в вашей деятельности. Когда в Вадиме Позднякове проснулся декоммунизатор? С чего у вас началось неприятие к этой идеологии?

Когда стал читать исторические книги и смотреть документальные фильмы. Я начал понимать, почему тут вообще стоит памятник Ленину, почему серпы и молоты на каждом здании, почему у нас возвели бюст маршала Жукова и так далее. Уже в 2011-2012 годах меня откровенно начал раздражать памятник Ленину. Мне тогда было 18 лет. И мы запускали в социальной сети «Вконтакте» опрос насчет того, кто «за» и «против» демонтажа памятника. Мнение разделилось 50 на 50 как ни странно.

После этого я понял, что коммунистические объекты нужно убирать. Естественно, хотелось бы их убрать и перенести в музеи, но учитывая, что наша местная власть имеет сантименты к советскому прошлому — часто приходилось работать не совсем законными методами.

— Представим, что перед вами простой обыватель, который слабо разбирается в исторических и политических процессах. Как бы вы ему объяснили, почему коммунизм это плохо для Украины, а Ленин и Сталин — палачи в отличие от Бандеры и Шухевича?

Возьмем того же Ленина. Была независимое государство Украинская Народная Республика, а Ленин ввел войска и оккупировал УНР. После этого происходили массовые репрессии, убийства интеллигенции и военных, Голодомор. Это миллионы и миллионы погибших украинцев. Если на Владимире Ленине и Иосифе Сталине кровь миллионов, как могут стоять им памятники и называться в их честь улицы?

А вот Бандера и Шухевич — это герои, потому что они воевали за Украину. Хотя сразу скажу, что я не поклонник ставить памятник Бандере в Харькове. Ведь он тут никогда не был и ничем здесь не занимался. У Харькова и области есть огромное количество своих героев и локальных борцов за украинскую власть. Это и ученые, и художники, и поэты, и военные. Их реально сотни и сотни людей. Нам даже не хватит улиц, чтобы всех достойных почтить. Мы сейчас работаем в направлении чествования бойцов армии Украинской Народной Республики на Харьковщине. Работы невероятное количество, так как мы понимаем, что есть не только комбатанты.

Вообще это «советщина» ставить памятники какому-то одному деятелю во всех возможных уголках Украины. То есть во Львове и на Галичине должен стоять памятник Бандере, в Киеве и Полтаве — Петлюре и Коновальцу, а, например, в Харькове — генералу УНР Удовиченко, в честь которого названа улица на Даниловке.

— В сентябре 2014 года на площади Свободы рухнул памятник Владимиру Ленину, за который в свое время покойный мэр Харькова Геннадий Кернеса обещал сломать руки любому, кто посмеет его тронуть. Почему это событие важно для города и его очищения от пережитков коммунизма? Как считаете — это было отправной точкой для декоммунизации в Харькове?

Конечно, это был важный момент. Напомню, что памятник Ленину пытались повалить еще 22 февраля 2014 года, но для этого, насколько мне известно, просто не нашлось необходимой техники. А именно тогда и нужно было решать вопрос со снесением памятника, поскольку в таком случае «защитников Ленина», вероятнее всего, было бы не так много и «русская весна» не оказалась такой сильной.

Однако я не считаю, что снесение памятника Ленину является отправной точкой декоммунизации в Харькове. До того момента и в городе, и в области несколько памятников Ленину повалили. Процесс уже был запущен. И, что самое интересное, покойный Кернес, который выступал против декоммунизации, сам потихоньку ее и проводил. Он убрал Аллею Героев Комсомольцев возле «Зеркальной струи», убрал памятник Борцам за установление советской власти на площади Конституции, убрал памятник Максиму Горькому в парке Горького, убрал памятник Макаренко. Этот список можно называть и называть. По сути, Кернес за время своего правления часть важных коммунистических памятников демонтировал. У Кернеса был образ врага декоммунизации, но он ее сам проводил.

— Кто в высших эшелонах городской власти был и есть главным противником декоммунизации? Какой интерес у этих людей в этом вопросе?

Мне кажется, что вся команда Кернеса и есть ключевым противником декоммунизации. Почему? Потому что для них это игра с электоратом. Возможно, у Кернеса и были сантименты к Жукову. Однако я не уверен, что там была большая любовь к Советскому Союзу. Ведь если бы была такая большая любовь, то до войны не демонтировались бы другие коммунистические памятники. Когда начался Майдан, Кернес просто играл на ностальгических настроениях за Советским Союзом. Это политическая конъюнктура.

— Геннадий Кернес до самой своей смерти всеми силами пытался отстоять ряд определенных коммунистических объектов и топонимов в городе. Памятник Жукову, проспект в его честь, проспект Героев Сталинграда и так далее. Почему, по вашему мнению, Кернес не хотел декоммунизировать именно эти объекты и топонимы?

Большинство объектов, которые мы подавали на демонтаж городским властям, остались стоять на своих местах. Всегда находились причины, чтобы их не демонтировать. В каких-то очень редких случаях был результат. Поэтому процесс декоммунизации саботировали не только по этим отдельным объектам, а системно.

— Каким образом городская власть зачастую аргументировала свой отказ декоммунизировать тот или иной объект? Это были шаблонные ответы или каждый раз там выдумывали что-то новое?

Шаблонные ответы. Зачастую ссылались на то, что объект либо является памятником архитектуры и в нем нельзя проводить изменения, либо — произведением искусства. Даже бюст Жукова, когда его вывели из списка памятников архитектуры, превратился в произведение искусства. Если объект в реестре не числиться — они его называют произведением искусства.

— Вы основатель общественной организации «Декоммунизация. Украина». В чем заключается ее основная цель? Назовите главные достижения организации?

Во-первых, это очищение Украины от коммунистической символики. Во-вторых, установление памятников, памятных знаков и мемориальных досок борцам за волю Украины. Уже есть определенные результаты: на Харьковщине мы установили несколько мемориальных досок, на Полтавщине — мемориальную доску писателю и автору романа «Желтый князь» о Голодоморе Василию Барке. Что интересно, в родном селе писателя никто не собирался устанавливать ему мемориальную доску. И только через полтора года очень тяжелой бюрократической работы и разговоров со многими людьми мы все-таки добились своей цели. Это один из примеров нашей работы.

Как я уже говорил, есть огромный пантеон украинских деятелей, которыми можно заменить весь этот советский пантеон. Причем это местные деятели, а не какой-то Ленин, который никогда не был в условном Крыжополе. На самом деле, если с местным населением хорошо работать — оно потихоньку начинает понимать, что у них есть земляки, которыми можно гордиться. И таких людей знают во всем мире.

Например, в поселке городского типа Шаровка на Харьковщине родился и жил боец армии УНР и выдающийся бандурист Василий Емец. Его знали в США и Канаде, а на сегодняшний день в Киеве существует капелла бандуристов имени Василия Емца. Недавно мы установили в его честь мемориальную доску в Шаровке. И сейчас местные жители гордятся тем, что у них есть земляк, который известен в Украине и мире. Люди хотят гордиться своими земляками, но у нас такое патерналистское общество, что нужно сначала провести разъяснительную работу и только потом что-либо устанавливать. Это долгий процесс.

Главное достижения нашей организации — мы декоммунизировали более одной тысячи объектов: сотни памятников, сотни мемориальных досок, сотни серпов и молотов. На самом деле это огромное количество объектов. Если их все в ряд поставить — будет длинная улица. Еще одно достижение — это чествование наших локальных героев, про которых забыли. Мы хотим вернуть их имена на родину. Так, в поселке городского типа Великий Бурлук мы установили мемориальную доску бойцу армии УНР и известному человеку в эмиграции Валентину Семьянцеву, который родом из этого населенного пункта. Также наша организация договорилась с издательством и родственниками Семьянцева о публикации книги его воспоминаний, которая впервые будет выдана в независимой Украине. Именно такими проектами мы будем заниматься и дальше.

Большой минус процесса декоммунизации — проблема пустых постаментов. Вот повалили памятник Ленину, Фрунзе, Свердлову, а постамент стоит пустой два, три, четыре года. Ну, и естественно, что пустой постамент никому не нравиться. Это логично. Когда прописывали закон о декоммунизации, нужно было продумать — либо постаменты убирать полностью, либо что-то туда ставить. Стоило разработать перечни местных героев и деятелей, памятники которым заменили бы демонтированные. Если бы за несколько лет это произошло, поддержка декоммунизации среди населения, я так думаю, выросла бы на 20% точно.

— Многие любители «русского мира» любят утверждать, что активисты-декоммунизаторы безработные маргиналы, деятельность которых спонсирует кто-то вышестоящий. Олигархи, Госдеп, Сорос, масоны. Список теорий заговора можно долго перечислять. За счет чего на самом деле существует общественная организация «Декоммунизация. Украина»?

За счет моих личных денег и за счет «донатеров». Их не так много, но для существования организации достаточно. То есть деньги нам дает не Сорос или, например, СБУ, а простые люди.

— Еще один заезженный постулат таких людей: «Ломать — не строить». Активистов часто обвиняют в том, что они только разрушают, а созидание в их действиях отсутствует целиком. Что вы на это ответите? Какие альтернативы предлагает ваша организация снесенным коммунистическим памятникам и декоммунизированным улицам?

Мы не только ломаем, а и потихоньку строим. Я просто считаю, что на одном здании не могут находиться советские символы вместе с мемориальной доской какому-то украинскому деятелю. Не может стоять памятник Ленину рядом с памятником украинскому деятелю. Поэтому в некоторых моментах сначала нужно убрать объект, а потом уже установить новый. И мы потихоньку этим занимаемся. Этот процесс тяжелый, поскольку даже в краеведческих музеях некоторых населенных пунктов не знают местных деятелей. Мы к ним обращаемся, мол, есть такой-то местный деятель и нужно установить мемориальную доску, а они в ответ: «У нас нет ведомостей». И наша организация начинает работать.

На той же Полтавщине десятками устанавливаются мемориальные доски. Скоро там установят памятник Петлюре, памятник Борису Горскому. Много чего делается. Это не так видно, но все равно процесс идет. Конечно, хотелось бы большего результата. Однако из-за того, что приходится фокусироваться на не демонтированных советских памятниках и мемориальных досках, я не могу больше времени уделять установлению новых объектов. Как только большинство таких объектов декоммунизируют — мы будем делать акцент на строительстве.

В конце 2020 года мы общались с местным представительством Украинского института национальной памяти и утвердили список памятников и мемориальных досок, которые наша организация хочет установить. Этот список прошел и через Харьковскую областную государственную администрацию. Там порядка 30 объектов и если не будет форс-мажоров, мы собираемся их все установить.

— Прошедшие годы показали, что процесс декоммунизации сложный и долгий. Какими методами вы боретесь за Харьков без пережитков коммунизма?

Раньше мы работали методом троса, кувалды и лома. Сейчас мы стараемся работать в юридической плоскости. Это обращения в городской совет, УИНП и полицию. К сожалению, полиция не сильно хорошо работает в данном направлении. Мне известно, что в ближайшее время глава Украинского института национальной памяти Антон Дробович должен провести совещание с министром внутренних дел Арсеном Аваковым насчет саботажа подобных процессов. Для этого готовиться список не декоммунизированных объектов на всей территории Украины. Необходимость в проведении совещания возникла, когда полиция якобы из-за отсутствия состава преступления закрыла уголовное производство насчет портретов Ленина и Сталина на водонапорной башне в городе Новгород-Северский на Черниговщине. Я думаю, после передачи списка будет прогресс. Вероятно, мы увидим открытие уголовного производства насчет отказа демонтировать памятник Жукову в Харькове и других таких моментов.

Все эти коммунистические объекты должны были демонтировать и цивилизованно перенести в музеи еще в 2015-2016 годах, а желательно вообще в 1991 году. И сейчас мы бы не говорили об этом. Мне самому эта декоммунизация осточертела. Ведь есть много проектов, где я могу творить, а не что-то сносить. Но если происходит такой саботаж, то придется поработать. Думаю, работать в этом направлении нужно будет еще несколько лет.

— Недавно ваша организация вместе с рядом активистов и политиков обратилась в Харьковский горсовет с требованием закончить процесс декоммунизации в городе? Какой вы ожидаете реакции от Игоря Терехова?

Ожидаю абсолютно идентичной реакции, которая была от Кернеса. Но мы возьмем этот ответ и обратимся в Национальную полицию. Если полиция не реагирует, мы идем в суд. Будем двигаться в такой плоскости. Нам уже надоело читать эти отписки. Если они хотят так, будем действовать через полицию и суд. Есть статья 436-1 (изготовление, распространение коммунистической, нацистской символики и пропаганда коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов) Уголовного кодекса Украины, есть четкие сроки. Если господин Терехов не хочет демонтировать объекты — его должны притянуть к уголовной ответственности. У нас есть законы? Да. У нас правовое государство? Да. Тогда почему он имеет право саботировать декоммунизацию? Хотя я понимаю, что, скорее всего, через определенный период времени Терехов просто демонтирует эти объекты, чтобы на него не давили сверху. А вот когда это произойдет — пока неизвестно.

— Думаете после смерти Геннадия Кернеса реально завершить декоммунизацию в Харькове? Или другие политики, в том числе и Игорь Терехов, будут сопротивляться, чтобы переманить к себе ту часть электората Кернеса, которая до сих пор живет Советским Союзом?

Я думаю, если будет возвращение к агрессивной просоветской риторике, то, скорее всего, это закончится тем, что активисты снесут все оставшиеся объекты. То есть может произойти такая же история как с памятником Жукову, когда во время накаленной атмосферы его повалили. Только в этот раз бюст куда-то вывезут.

Теоретически после смерти Кернеса шансов закончить декоммунизацию стало больше. Например, что касается Игоря Терехова, то я надеюсь, что хоть какой-то результат будет. Если мэром станет Михаил Добкин — никакого результата вообще не стоит ожидать. Но нашей стороне закон, поэтому будем работать.

— Назовите главные цели на 2021 год для себя и общественной организации «Деокммунизация. Украина». Что будет считаться успехом, а что — провалом?

У нас есть план — убрать минимум 200 коммунистических объектов за год. Пока процесс идет так себе, потому что был локдаун. Однако будем ускоряться. Успехом однозначно станут какие-то серьезные результаты в Харькове: демонтаж бюста Жукова, демонтаж серпов и молотов на фасаде Харьковского горсовета и так далее.

— Ну, и напоследок. Какое значение будет иметь для Украины полное и неотвратимое избавление от пережитков СССР?

На самом деле Украина на 90-95% процентов уже избавилась от коммунистических пережитков. Однако до сих пор остались определенные объекты и это фарс. Уже выросло не одно поколение людей в независимой Украине, которые все это видели. Звучит как абсурд, что дети, которые родились в 2010 году, увидят серп и молот на фасаде Харьковского городского совета. С другой стороны в школу уже пошло поколение детей, которые не знают памятника Ленину на центральной площади города Харькова.

Мы должны закончить декоммунзиацию как можно скорее, чтобы дети все это не видели и не чувствовали диссонанса. Ведь если в учебниках говорят, что Советский Союз — это оккупационный режим, который убил столько людей, то почему в Харькове стоит памятник мяснику Жукову, а серп и молот остаются на фасаде горсовета. Это вообще дико, что на здании органа местного самоуправления украинского независимого государства есть серп и молот, а трезубца нет. Заходишь в мэрию, идешь по холлу на первом этаже и видишь Орден Ленина и Орден Октябрьской революции. Поднимаешься на второй этаж, а там портреты Артема и чекиста Кина, на котором много крови. Заходишь в сессионный зал горсовета и видишь серпы и молоты. Это украинский государственный орган или советский? Если брать символику, то скорее советский орган. Но так не должно быть.

Напомним, что редакция сайта 057 разбиралась, какое значение для украинцев имеет принятый закон Зеленского о референдуме. Подробнее об этом читайте здесь.